Возможное слияние комитета по репатриации с Министерством иностранных дел Республики Абхазия продолжает оставаться одной из главных обсуждаемых тем в Сухуме. Своим мнением о такой реорганизации и вообще о проблеме репатриации потомков абхазских махаджиров в Абхазию поделилась директор фонда "Национальные ресурсы" Циза Гумба.
Анаид Гогорян: В Абхазии в последнее время обсуждается идея слияния комитета по репатриации с МИДом. Как вы относитесь к этой идее?
Циза Гумба: Я к этой идее отношусь нормально. Плодить столько министерств, комитетов в такой маленькой стране совершенно не нужно. Я считаю, что это было бы очень разумно, но для того, чтобы все это встало на свою колею, нужно все продумать. Лично я считаю, что ничего здесь страшного нет, и эти вопли, связанные с тем, что уничтожается целый комитет, мне непонятны. Просто очень любим порассуждать, но проанализировать, что и как… мы как-то этим плохо занимаемся. Ничего в этом страшного нет.
Анаид Гогорян: Как вы думаете, какие меры все-таки нужно предпринять, чтобы увеличить количество репатриантов, приезжающих в Абхазию?
Циза Гумба: Не нужно говорить о количестве. Во-первых, то, что делаем сегодня мы, никто в мире не делает. Очень уязвимая и бедная страна позволяет себе принимать людей, которых постигла страшная трагедия. С одной стороны, может быть, это нам во благо: через эту страшную трагедию наконец-то наш народ объединяется. У некоторых есть боязнь, что это временно. Ну и пусть временно – это же наши граждане. Кто-то останется, кто-то уедет, к этому не нужно относиться истерично. Это все нормально, люди абсолютно другой культуры, с другим менталитетом, хотя они понимают и знают, что они абхазы, но всегда накладывается отпечаток той страны, культуры, где человек вырос, и не одно поколение выросло.
Изначально, в новейшей истории Абхазии, в течение этих 20 лет, конечно, мы все хотели – и политики, и обычные граждане, – объединить свой народ, но это очень длительный и непростой процесс, особенно в финансовом смысле, но это главное на сегодняшний день. Кроме финансовых вложений, для адаптации этих людей, для того, чтобы они себя здесь чувствовали более или менее комфортно, нужно и многое другое. Поэтому, мне кажется, что все, кто сегодня понимает, что это нам очень нужно, должны быть заинтересованы в этом и хоть что-то делать для того, чтобы и те, кто приезжает, и кто будет приезжать, чувствовали себя здесь комфортно.
Анаид Гогорян: Все-таки что конкретно нужно сделать?
Циза Гумба: Вы имеете в виду, чтобы люди больше приезжали?
Анаид Гогорян: Да.
Циза Гумба: Понимаете, около 100 миллионов отчисляется по нашему законодательству от всех работающих в Абхазии, – это то, что складывается. Но вы же понимаете, что сегодня это вообще ничего не значит. Столько людей приезжает, и не только нужно привезти в страну, потратить на это средства, кроме этого их нужно какое-то время содержать, а потом трудоустроить, помочь со школами, детсадами, – это очень тяжелая работа. У нас за все это время, за 20 лет, такого массового привоза наших соотечественников не было. Люди приезжали сами, по своей воле, ездили с культурными программами в Турцию и обратно, а так, в общем-то, не было такой планомерной работы, а для планомерной работы нужны большие финансовые вложения.
Мы поняли, что среди тех, кто возвращается из Сирии, очень много образованных людей, которых мы, естественно, не можем трудоустроить по их специальности. Еще одна проблема – незнание языка. Если мы планомерно привозим людей, по нашему законодательству мы должны обеспечить их гражданством, паспортами, дать квартиру, дом или участок, затем постоянно нужно помогать репатриантам. Для того чтобы это все планомерно осуществлять, – допустим, привозить 200 человек в месяц, - мы должны продумывать, как это сделать. У нас должны быть резервы больших финансовых источников, которые бы незамедлительно использовались для помощи в адаптации и всего остального.
Анаид Гогорян: Но государство же выделяет средства именно на репатриацию…
Циза Гумба: Да, государство выделяет, и то, что оно сегодня делает, – поразительно, но это экстренная помощь, постоянно так быть не может, а для того, чтобы серьезно заниматься такой программой, нужны вложения совершенно другого уровня. Сегодня все делается – и возможное, и невозможное – для того, чтобы спасти людей от войны, учитывая наш опыт, мы сами знаем, как это тяжело. Мы делаем все, что можем, и общественность очень много делает. Это в социальных сетях много сидят и спорят, а из тех, кто там спорит и много говорит, – единицы работают. Эти единицы, может быть, самые остро воспринимающие то, что происходит, и за счет них, конечно, очень многое делается. Это то, что касается общественности. А то, что делает власть, – об этом в истории еще скажут.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
Анаид Гогорян: В Абхазии в последнее время обсуждается идея слияния комитета по репатриации с МИДом. Как вы относитесь к этой идее?
Циза Гумба: Я к этой идее отношусь нормально. Плодить столько министерств, комитетов в такой маленькой стране совершенно не нужно. Я считаю, что это было бы очень разумно, но для того, чтобы все это встало на свою колею, нужно все продумать. Лично я считаю, что ничего здесь страшного нет, и эти вопли, связанные с тем, что уничтожается целый комитет, мне непонятны. Просто очень любим порассуждать, но проанализировать, что и как… мы как-то этим плохо занимаемся. Ничего в этом страшного нет.
Анаид Гогорян: Как вы думаете, какие меры все-таки нужно предпринять, чтобы увеличить количество репатриантов, приезжающих в Абхазию?
Циза Гумба: Не нужно говорить о количестве. Во-первых, то, что делаем сегодня мы, никто в мире не делает. Очень уязвимая и бедная страна позволяет себе принимать людей, которых постигла страшная трагедия. С одной стороны, может быть, это нам во благо: через эту страшную трагедию наконец-то наш народ объединяется. У некоторых есть боязнь, что это временно. Ну и пусть временно – это же наши граждане. Кто-то останется, кто-то уедет, к этому не нужно относиться истерично. Это все нормально, люди абсолютно другой культуры, с другим менталитетом, хотя они понимают и знают, что они абхазы, но всегда накладывается отпечаток той страны, культуры, где человек вырос, и не одно поколение выросло.
Изначально, в новейшей истории Абхазии, в течение этих 20 лет, конечно, мы все хотели – и политики, и обычные граждане, – объединить свой народ, но это очень длительный и непростой процесс, особенно в финансовом смысле, но это главное на сегодняшний день. Кроме финансовых вложений, для адаптации этих людей, для того, чтобы они себя здесь чувствовали более или менее комфортно, нужно и многое другое. Поэтому, мне кажется, что все, кто сегодня понимает, что это нам очень нужно, должны быть заинтересованы в этом и хоть что-то делать для того, чтобы и те, кто приезжает, и кто будет приезжать, чувствовали себя здесь комфортно.
Анаид Гогорян: Все-таки что конкретно нужно сделать?
Циза Гумба: Вы имеете в виду, чтобы люди больше приезжали?
Анаид Гогорян: Да.
Циза Гумба: Понимаете, около 100 миллионов отчисляется по нашему законодательству от всех работающих в Абхазии, – это то, что складывается. Но вы же понимаете, что сегодня это вообще ничего не значит. Столько людей приезжает, и не только нужно привезти в страну, потратить на это средства, кроме этого их нужно какое-то время содержать, а потом трудоустроить, помочь со школами, детсадами, – это очень тяжелая работа. У нас за все это время, за 20 лет, такого массового привоза наших соотечественников не было. Люди приезжали сами, по своей воле, ездили с культурными программами в Турцию и обратно, а так, в общем-то, не было такой планомерной работы, а для планомерной работы нужны большие финансовые вложения.
Мы поняли, что среди тех, кто возвращается из Сирии, очень много образованных людей, которых мы, естественно, не можем трудоустроить по их специальности. Еще одна проблема – незнание языка. Если мы планомерно привозим людей, по нашему законодательству мы должны обеспечить их гражданством, паспортами, дать квартиру, дом или участок, затем постоянно нужно помогать репатриантам. Для того чтобы это все планомерно осуществлять, – допустим, привозить 200 человек в месяц, - мы должны продумывать, как это сделать. У нас должны быть резервы больших финансовых источников, которые бы незамедлительно использовались для помощи в адаптации и всего остального.
Анаид Гогорян: Но государство же выделяет средства именно на репатриацию…
Циза Гумба: Да, государство выделяет, и то, что оно сегодня делает, – поразительно, но это экстренная помощь, постоянно так быть не может, а для того, чтобы серьезно заниматься такой программой, нужны вложения совершенно другого уровня. Сегодня все делается – и возможное, и невозможное – для того, чтобы спасти людей от войны, учитывая наш опыт, мы сами знаем, как это тяжело. Мы делаем все, что можем, и общественность очень много делает. Это в социальных сетях много сидят и спорят, а из тех, кто там спорит и много говорит, – единицы работают. Эти единицы, может быть, самые остро воспринимающие то, что происходит, и за счет них, конечно, очень многое делается. Это то, что касается общественности. А то, что делает власть, – об этом в истории еще скажут.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия