После падения Сухуми и завершения боевых действий в вооруженном конфликте 30 сентября 1993 года каждая новая власть в Грузии пытается вернуть контроль над утерянным регионом Абхазии. Спустя два десятка лет не теряют надежды вернуться в свои родные дома и тысячи беженцев.
На сегодняшний день единственный формат, который позволяет грузинским официальным лицам "вживую" увидеть представителей де-факто республики Абхазия, – это Женевские дискуссии. Однако это не означает, что с абхазской стороной ведутся прямые переговоры. Гораздо чаше абхазы и грузины оказываются за одним столом на встречах, организованных разными международными структурами и НПО. Хотя и подобных мероприятий негусто, говорит директор Международного исследовательского центра конфликтов и переговоров Гоги Хуцишвили. Он был фактически первым, кто организовал встречу грузинских и абхазских НПО в Москве в июне 1996 без участия представителей международных структур:
"Контакты и совместные проекты развивались интенсивно до начала 2000-х годов. А после августовской войны эти контакты фактически сошли на "нет", заморозились".
Те грузины, которые поддерживают связь со своими абхазскими родственниками и друзьями, стараются это не афишировать, отмечает глава Института грузино-абхазских отношений Зураб Шенгелия. Каждый из них дорожит этими отношениями и старается уберечь их от политических спекуляций, опасность которых существует как в Тбилиси, так и в Сухуми. За эти двадцать лет грузинские власти не смогли восстановить доверие абхазов, считает Шенгелия:
"Прогрузинского элемента там нет, и пока быть не может, потому что абхазское общество, как и его политическая элита, до сих пор живут в страхе, что может произойти сближение Грузии с Россией, и что Москва "обменяет" абхазов на грузин. И этот страх усилился после смены власти в Грузии ".
Тем не менее за все эти годы часть грузинского общества не прекращала попыток восстановить доверие абхазов. Среди них был и Центр по правам человека. НПО в марте 2007 года организовало кампанию под названием "Простите!" Тогда участники кампании просили прошения за каждый выстрел, за каждое слово, из-за которого началась война, а таких было много. Как вспоминает глава центра Алеко Цкитишвили, у той кампании была и другая цель – остановить агрессивную риторику правительства Саакашвили:
"В тот период очень усилилась не только риторика, это было похоже на милитаристскую кампанию. Бюджет Министерства обороны составлял полтора миллиона лари, в то время как аппарату госминистра по урегулированию конфликтов было выделено всего 600 тысяч лари. Это абсолютный дисбаланс для страны, которая старается урегулировать конфликт мирным путем".
Алеко Цкитишвили вспоминает, что из-за кампании "Простите!" на их организацию с критикой обрушился президент Михаил Саакашвили. А мнение общества разделилось. Часть считала необходимым проявить нечто вроде покаяния, другая – не видела в этом смысла.
Главной проблемой правозащитник считает то, что тем событиям и по сей день не дана историческая оценка, не признаны публично ошибки, которые допустили прежние власти Грузии, не было попыток расследовать военные преступления, а те, кто совершал преступления против абхазов, осетин и грузин, не наказаны. Тем не менее правозащитник настроен оптимистично: члены правительства Бидзины Иванишвили сменили тональность, все чаще стали говорить о том, что сначала надо вернуть доверие абхазов и осетин, а потом говорить о территориях. Правда, за год своего правления новые власти, отмечает Цкитишвили, пока только ограничились заявлениями.
На сегодняшний день единственный формат, который позволяет грузинским официальным лицам "вживую" увидеть представителей де-факто республики Абхазия, – это Женевские дискуссии. Однако это не означает, что с абхазской стороной ведутся прямые переговоры. Гораздо чаше абхазы и грузины оказываются за одним столом на встречах, организованных разными международными структурами и НПО. Хотя и подобных мероприятий негусто, говорит директор Международного исследовательского центра конфликтов и переговоров Гоги Хуцишвили. Он был фактически первым, кто организовал встречу грузинских и абхазских НПО в Москве в июне 1996 без участия представителей международных структур:
"Контакты и совместные проекты развивались интенсивно до начала 2000-х годов. А после августовской войны эти контакты фактически сошли на "нет", заморозились".
Те грузины, которые поддерживают связь со своими абхазскими родственниками и друзьями, стараются это не афишировать, отмечает глава Института грузино-абхазских отношений Зураб Шенгелия. Каждый из них дорожит этими отношениями и старается уберечь их от политических спекуляций, опасность которых существует как в Тбилиси, так и в Сухуми. За эти двадцать лет грузинские власти не смогли восстановить доверие абхазов, считает Шенгелия:
"Прогрузинского элемента там нет, и пока быть не может, потому что абхазское общество, как и его политическая элита, до сих пор живут в страхе, что может произойти сближение Грузии с Россией, и что Москва "обменяет" абхазов на грузин. И этот страх усилился после смены власти в Грузии ".
Тем не менее за все эти годы часть грузинского общества не прекращала попыток восстановить доверие абхазов. Среди них был и Центр по правам человека. НПО в марте 2007 года организовало кампанию под названием "Простите!" Тогда участники кампании просили прошения за каждый выстрел, за каждое слово, из-за которого началась война, а таких было много. Как вспоминает глава центра Алеко Цкитишвили, у той кампании была и другая цель – остановить агрессивную риторику правительства Саакашвили:
"В тот период очень усилилась не только риторика, это было похоже на милитаристскую кампанию. Бюджет Министерства обороны составлял полтора миллиона лари, в то время как аппарату госминистра по урегулированию конфликтов было выделено всего 600 тысяч лари. Это абсолютный дисбаланс для страны, которая старается урегулировать конфликт мирным путем".
Алеко Цкитишвили вспоминает, что из-за кампании "Простите!" на их организацию с критикой обрушился президент Михаил Саакашвили. А мнение общества разделилось. Часть считала необходимым проявить нечто вроде покаяния, другая – не видела в этом смысла.
Главной проблемой правозащитник считает то, что тем событиям и по сей день не дана историческая оценка, не признаны публично ошибки, которые допустили прежние власти Грузии, не было попыток расследовать военные преступления, а те, кто совершал преступления против абхазов, осетин и грузин, не наказаны. Тем не менее правозащитник настроен оптимистично: члены правительства Бидзины Иванишвили сменили тональность, все чаще стали говорить о том, что сначала надо вернуть доверие абхазов и осетин, а потом говорить о территориях. Правда, за год своего правления новые власти, отмечает Цкитишвили, пока только ограничились заявлениями.
