В Южной Осетии обсуждают новые угрозы со стороны Грузии в свете смены в этой стране политического режима, а также в связи с потеплением российско-грузинских отношений.
В субботнем номере газеты "Республика" вышла статья "Четвертый соседский президент, или стоит ли ожидать попыток нового гуманитарного проникновения с юга". Автор статьи предупреждает своих соотечественников о надвигающейся новой опасности со стороны Грузии в виде т.н. ползучей агрессии, которая будет реализовываться через мирные инициативы по линии народной дипломатии, возможно, через мирные инициативы (например, попытки возобновить работу Эргнетского рынка). Вариантами таких гуманитарных акций называется предоставление медицинского обслуживания и выделение южным осетинам квот на обучение студентов за рубежом. "И как тут не вспомнить о пресловутом, но очень эффективном "железном занавесе", – ностальгирует автор.
Югоосетинский общественник Тимур Цхурбати считает подобные мнения явно устаревшими мифами о всеобщей опасности. По его мнению, похожая риторика изжила себя после признания независимости Южной Осетии и размещения на территории республики российских военных баз. В то же время эти мифы поддерживают многие из власти предержащих товарищей и их политических противников. Они пытаются манипулировать общественным сознанием, возвращая его к угрозам прошлых лет. По мнению Цхурбати, в этой риторике сквозит неуверенность чиновников в себе, их понимание своей неспособности обустроить нормальную жизнь в республике, а кроме того – отсутствие доверия к своему обществу:
"Этот "железный занавес" никому не нужен. Все изменники Южной Осетии были власть имущие, никто из простых людей не изменял Южной Осетии, несмотря на то, что границы были открытые. Эргнетский рынок работал, люди прекрасно понимали, что если с нами торгуют, значит, мы что-то значим. А вся эта риторика – искусственная, под ней нет реальной основы. Когда говорят, что люди не забыли кровь и поэтому будут плохо реагировать на подобные контакты, – это неправда. Люди вполне нормально реагируют, и тот, кто не хочет ехать в Тбилиси, – не поедет. И потом, поездка человека в Тбилиси на лечение не означает, что он изменник – он просто хочет вылечиться".
В самом деле, получается довольно странная вещь: пригонять иномарки из Поти – неопасно для республики, кушать контрабандные грузинские яблоки – тоже, а вот поехать на операцию в Тбилиси или встретиться с грузинами по линии НПО – недопустимо. По мнению заведующего кафедрой социальной психологии МГУ Тахира Базарова, все это издержки перехода от военного времени к мирному:
"Абсолютно бессмысленно создавать искусственные барьеры – это непрагматичная политика, прагматичная – это когда происходит что-то полезное для твоего народа. В этом смысле, если есть возможность попасть к хорошему врачу, то какая разница, какой он национальности. В условиях войны было проще – слишком ясная картина. Теперь же мы все чаще замечаем, что политики, которые были успешны во время войны, часто бывают неуспешны в мирное время. Для того чтобы научится жить во время мира, необходима совершенно другая ценностная основа, даже стилистика управленческая нужна другая".
По мнению Тахира Базарова, для перехода к миру должна возобладать гуманистическая линия, должно измениться отношение к ценности человеческой жизни. Во время войны у нее одна цена, во время мира – совершенно другая:
"Меняется глубина видения во времени. Во время войны ты думаешь от операции к операции, иногда даже представление о сражении является более важным, чем представление о войне в целом, потому что ты никогда не можешь охватить стратегическую границу войны в целом, а можешь лишь охватить границу конкретного боя. Мирная политика требует более глубокого просмотра будущего, а это, прежде всего, инвестиции в людей: образование, здравоохранение и все, что делает жизнь человека удобной на той или иной территории".
Один мой цхинвалский знакомый как-то сказал мне, что бессмысленно посылать студентов на учебу в Россию, т.к. большая часть из них постарается не вернуться в республику. Мой собеседник предложил отправлять на учебу только тех, кто подпишет обязательство вернуться домой по окончании вуза, и только на те специальности, в которых нуждается Южная Осетия. А разве эти ребята, их судьбы сами по себе не являются ценностью? Пусть они останутся жить там, где им хочется...
И разве цена человеческой жизни меняется в зависимости от того, где ее спасут – в Цхинвале или Тбилиси? И как это может помешать самоопределению республики?
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
В субботнем номере газеты "Республика" вышла статья "Четвертый соседский президент, или стоит ли ожидать попыток нового гуманитарного проникновения с юга". Автор статьи предупреждает своих соотечественников о надвигающейся новой опасности со стороны Грузии в виде т.н. ползучей агрессии, которая будет реализовываться через мирные инициативы по линии народной дипломатии, возможно, через мирные инициативы (например, попытки возобновить работу Эргнетского рынка). Вариантами таких гуманитарных акций называется предоставление медицинского обслуживания и выделение южным осетинам квот на обучение студентов за рубежом. "И как тут не вспомнить о пресловутом, но очень эффективном "железном занавесе", – ностальгирует автор.
Югоосетинский общественник Тимур Цхурбати считает подобные мнения явно устаревшими мифами о всеобщей опасности. По его мнению, похожая риторика изжила себя после признания независимости Южной Осетии и размещения на территории республики российских военных баз. В то же время эти мифы поддерживают многие из власти предержащих товарищей и их политических противников. Они пытаются манипулировать общественным сознанием, возвращая его к угрозам прошлых лет. По мнению Цхурбати, в этой риторике сквозит неуверенность чиновников в себе, их понимание своей неспособности обустроить нормальную жизнь в республике, а кроме того – отсутствие доверия к своему обществу:
"Этот "железный занавес" никому не нужен. Все изменники Южной Осетии были власть имущие, никто из простых людей не изменял Южной Осетии, несмотря на то, что границы были открытые. Эргнетский рынок работал, люди прекрасно понимали, что если с нами торгуют, значит, мы что-то значим. А вся эта риторика – искусственная, под ней нет реальной основы. Когда говорят, что люди не забыли кровь и поэтому будут плохо реагировать на подобные контакты, – это неправда. Люди вполне нормально реагируют, и тот, кто не хочет ехать в Тбилиси, – не поедет. И потом, поездка человека в Тбилиси на лечение не означает, что он изменник – он просто хочет вылечиться".
В самом деле, получается довольно странная вещь: пригонять иномарки из Поти – неопасно для республики, кушать контрабандные грузинские яблоки – тоже, а вот поехать на операцию в Тбилиси или встретиться с грузинами по линии НПО – недопустимо. По мнению заведующего кафедрой социальной психологии МГУ Тахира Базарова, все это издержки перехода от военного времени к мирному:
"Абсолютно бессмысленно создавать искусственные барьеры – это непрагматичная политика, прагматичная – это когда происходит что-то полезное для твоего народа. В этом смысле, если есть возможность попасть к хорошему врачу, то какая разница, какой он национальности. В условиях войны было проще – слишком ясная картина. Теперь же мы все чаще замечаем, что политики, которые были успешны во время войны, часто бывают неуспешны в мирное время. Для того чтобы научится жить во время мира, необходима совершенно другая ценностная основа, даже стилистика управленческая нужна другая".
По мнению Тахира Базарова, для перехода к миру должна возобладать гуманистическая линия, должно измениться отношение к ценности человеческой жизни. Во время войны у нее одна цена, во время мира – совершенно другая:
"Меняется глубина видения во времени. Во время войны ты думаешь от операции к операции, иногда даже представление о сражении является более важным, чем представление о войне в целом, потому что ты никогда не можешь охватить стратегическую границу войны в целом, а можешь лишь охватить границу конкретного боя. Мирная политика требует более глубокого просмотра будущего, а это, прежде всего, инвестиции в людей: образование, здравоохранение и все, что делает жизнь человека удобной на той или иной территории".
Один мой цхинвалский знакомый как-то сказал мне, что бессмысленно посылать студентов на учебу в Россию, т.к. большая часть из них постарается не вернуться в республику. Мой собеседник предложил отправлять на учебу только тех, кто подпишет обязательство вернуться домой по окончании вуза, и только на те специальности, в которых нуждается Южная Осетия. А разве эти ребята, их судьбы сами по себе не являются ценностью? Пусть они останутся жить там, где им хочется...
И разве цена человеческой жизни меняется в зависимости от того, где ее спасут – в Цхинвале или Тбилиси? И как это может помешать самоопределению республики?
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
