ПРАГА---Высший совет юстиции Грузии большинством голосов утвердил Левана Мурусидзе на пост судьи Тбилисского апелляционного суда. Голосование проходило на фоне акции, организованной правозащитниками и представителями НПО, выступавших против утверждения кандидата. Мы обсудим эту тему в рубрике «Гость недели» с депутатом грузинского парламента, конституционалистом Вахтангом Хмаладзе.
Нана Плиева: Господин Хмаладзе, как вы относитесь к избранию Левана Мурусидзе судьей Тбилисского апелляционного суда? С именем этого человека связано скандальное дело Сандро Гиргвлиани. «Грузинская мечта» в свое время пришла к власти с лозунгом восстановления справедливости, и дело Гиргвлиани было одним из знаковых. Как человек с такой репутацией мог быть избран на столь важную должность?
Вахтанг Хмаладзе: Я считаю, что сегодняшнее решение Высшего совета юстиции как минимум постыдное. К сожалению, десять членов совета приняли такое решение, среди них были и три члена, которых два с половиной года назад избрал на эту должность парламент Грузии. Что можно сказать? Мы не имеем никакого права вмешаться в решение Высшего совета юстиции, но, естественно, данное решение явилось, я считаю, самолюстрацией тех людей, которые приняли его, и это, по всей вероятности, окажет влияние и на отношение к ним в дальнейшем. Пока что мы никак не можем вмешаться в дела Совета юстиции.
Нана Плиева: Формально это невозможно, законодательный орган не может влиять на судебную власть, но, с другой стороны, вы, как депутат парламента, как член правящей коалиции, не можете не учитывать общественный протест, огромную волну критики, которую вызвало это решение. Как вы будете на это реагировать, что собираетесь говорить рассерженным горожанам?
Вахтанг Хмаладзе: Единственное, что я могу сказать, – нужно с большей ответственностью относиться к назначениям, которые делает парламент, хотя никак не исключено, что назначенные и избранные на должности люди поведут себя не так, как ждали от них. Как минимум, я могу сказать о себе, что я, когда голосовал за избрание данных членов, никак не мог предположить, что они примут такое решение. Хотя я также могу сказать, что не все избранные парламентом приняли такое решение.
Нана Плиева: Но три человека все-таки приняли. А как становится возможным, что такие конформисты занимают ключевые должности в судебных органах?
Вахтанг Хмаладзе: Я понимаю, но, ради Бога, кто может со стопроцентной уверенностью сказать, что тот или иной человек в данной ситуации примет определенное решение?
Нана Плиева: То есть у них была безупречная репутация или это были люди, к которым тоже были вопросы?
Вахтанг Хмаладзе: Я могу сказать, что ничего компрометирующего я, по крайней мере, не слышал. Некоторых из них я знал – по их работе, деятельности, знал их в течение не одного года и не слышал чего-либо компрометирующего. Я ожидал от них очень принципиальных действий и решений, хотя, к сожалению, я ошибся в своих оценках. Ошиблись, видимо, и другие.
Нана Плиева: В ответ на избрание Мурусидзе судьей Тбилисского апелляционного суда со специальным заявлением выступил президент Маргвелашвили. Он сказал, что это решение неприемлемо для грузинского общества и неприятие дела Сандро Гиргвлиани не просто объединило грузинское общество, но стало «ошеломляющим» для Страсбургского суда. Президент пообещал, что продолжит борьбу за справедливый суд и доведет ее до конца. Что в данном случае может сделать президент? Многие оценили это выступление как вмешательство в дела судебной власти. Как вы оцениваете заявление президента?
Вахтанг Хмаладзе: Чисто формально, юридически ни президент, ни парламент ничего не могут сделать в данном случае. Единственное, что может повлиять на членство того или иного члена Совета юстиции, – это уголовное преступление, если это будет доказано судом. Только в таком случае их полномочия будут прекращены, но ни президент, ни парламент не могут отправить в отставку члена Совета юстиции. Президент имеет возможность повлиять на состав Верховного суда и лишь путем представления на имеющуюся вакансию кандидата в члены Верховного суда. Больше что-либо в чисто правовом смысле сделать ни президент, ни парламент не имеют никакой возможности.
Нана Плиева: Вы несколько раз упомянули, что чисто формально это возможно… В деятельность судебной власти не может вмешаться ни парламент, ни президент. Получается, что любой продажный, нечистоплотный судья может занимать самые значимые посты. Сегодня многие обратили внимание на то, что это сигнал всем судьям, что если они будут штамповать политически мотивированные, сомнительные и одиозные решения, то с них за это не то что никто не спросит, но эти усилия, наоборот, будут вознаграждены. По сути, ценится не верность закону, не репутация, а верность определенным политикам, веяниям... Что это за сигнал, как он повлияет на судебную систему – не с формальной, а реальной точки зрения?
Вахтанг Хмаладзе: Знаете, в другом случае, вы, наверное, поставили бы вопрос по-другому. Если бы парламент или президент попытались вмешаться в дела судебные, то вы, наверное, поставили бы вопрос: какое право имеет парламент или президент вмешаться в дела судебные, ведь суд является независимым органом и никто не имеет права вмешиваться в решение суда, повлиять на судей? Кстати, любая попытка влияния на судей – подсудное дело, уголовное преступление. Так что, с одной стороны, у нас имеется необходимость независимости судебных органов, запрет на любое воздействие на судебные органы, а с другой стороны, мы сталкиваемся с решениями, которые общество воспринимает как глубоко несправедливые. Что можно в этом случае сделать?
Нана Плиева: Что делать рассерженным гражданам Грузии, которых возмущает решение Совета юстиции? Вы, как политик и юрист, как считаете?
Вахтанг Хмаладзе: Как юрист, я уже сказал, что нет никакой возможности, за исключением тех случаев, если судья совершит дисциплинарное нарушение, вследствие которого будет возбуждено дисциплинарное преследование и затем, в соответствии с законом, судья будет отстранен от должности. Или если судья совершит уголовное преступление.
Нана Плиева: То есть у общества нет никакого выбора? Все должны смириться с тем, что человек с такой одиозной репутацией будет судьей Тбилисского апелляционного суда?
Вахтанг Хмаладзе: Нет, я не считаю, что общество должно смириться. Существует общественное мнение, которое может создать ситуацию, которая заставит определенного человека добровольно уйти с должности. Все зависит от моральных качеств того или иного человека. Дело в том, что дилемма независимости, неприкосновенности, с одной стороны, и невозможность воздействия, если там что-то произойдет – не в уголовном смысле, а в моральном, – это дилемма, которую возможно решить лишь путем увеличения самосознания, образованности, честности. Лишь в том случае, если в обществе будет критическая масса (людей), для которой будут абсолютно неприемлемы любые отклонения от моральных норм. Дело не в чисто формальном нарушении закона – моральные законы намного важнее.
