В Ленингорском районе Южной Осетии завершается монтаж памятника жертвам грузинской агрессии. Открытие монумента ожидают в ближайшее время. К этому начинанию властей отношение в районе неоднозначное. Многие считают, что этот памятник должен стоять в тех местах, где происходил осетино-грузинский конфликт. Здесь же, говорят жители района, этого конфликта не было.
На мой вопрос об отношении к открытию памятника жертвам грузинской агрессии в Ленингоре гражданская активистка Тамара Меаракишвили долго подбирает слова. Она говорит: не хочу быть неверно понятой, не хочу, чтобы ответ был воспринят как отрицание фактов новейшей истории и прозвучал как кощунство по отношению к жертвам войны. Совсем нет. Но ленингорские грузины и осетины в большинстве своем говорят, что ставить этот памятник именно здесь и сейчас – это не лучшая идея.
Местные люди вместе жили в стороне от этой войны, в одной далеко не самой совершенной реальности постсоветской Грузии, пока в 2008 году их всех вместе не переместили в другую реальность, так же далекую от совершенства.
Люди не чувствуют вины друг перед другом за эти перемещения. Да, они вместе пережили трудные времена, натерпелись и от бандитов, и от властей. Теперь они хотят, чтобы пережитое ими вместе не стало вдруг чем-то их разделяющим.
Относятся к этому трепетно. Поэтому любой намек на разделение, образно говоря, на хороших и плохих или правых и неправых здесь воспринимается болезненно, как нечто ненужное, вредное. В этом и состоит патриотизм местных людей. В этом и опасения по поводу памятника – он как бы делит их на агрессоров и их жертв. Говорит Тамара Меаракишвили:
«Если посмотреть на ситуацию с холодной головой, – какая нужда в этом монументе? У нас ведь не было такого конфликта. В то же время таких памятников еще нигде не открыли, ни в Джавском, ни в Цхинвальском районах, где они были бы уместны. Откройте нам лучше один кружок осетинского языка, я буду первой, кто туда запишется. Если кто-то думает, что эти мероприятия хорошо работают в контексте предстоящих выборов, то они очень ошибаются. Лучше бы к выборам улицы привести в порядок».
Проблема в том, говорит Тамара, что среди районного чиновничества почти не осталось людей деликатных, тонко чувствующих и переживающих за район. Сейчас в распорядителях товарищи прагматичные, нахрапистые. Этим товарищам чужды сомнения и муки совести, говорит Тамара, быть может, поэтому им комфортно при любой власти:
«Я уже вижу, какие люди соберутся на открытие памятника. Они раньше работали в контрразведке Грузии, а теперь они районное чиновничество.
– Когда они успели?
– В основном после войны 2008 года, после того, как была создана временная администрация Дмитрия Санакоева, и до 2010 года. Группу ленингорских осетин пригласили, чтобы они переводили с осетинского на грузинский перехваченные телефонные разговоры. Другие работали в каких-то структурах полиции или еще где-то... Это не секрет, об этом много говорят в группах на «Фейсбуке», даже в газете «Единая Осетия» об этом довольно подробно писали – с именами и их сегодняшними должностями. И все эти люди считаются в Грузии беженцами. На их месте мне было бы стыдно стоять у этого памятника, хлопать и произносить речи о грузинских агрессорах.
– Это просто люди, которые приспосабливаются к меняющимся условиям. В конце концов, они никого не убили...
– Если меня сейчас пригласят в КГБ и скажут: «Тамара, давай переведи разговор с грузинского на русский», я, например, не стану этого делать. Потому что некрасиво получается, все равно грузины – мои родные. А если даже соглашусь на это, – потом я в Грузию не поеду и не буду там работать на какой-то должности. Я же вижу, что эти начальники в «Фейсбуке» пишут, мол, грузины-фашисты пили нашу кровь. Кто у них кровь пил? Если так, то тогда хотя бы откажись от того, что ты каждый месяц в Грузии получаешь, от тех же пособий. Ненавижу эти двойные стандарты».
Все эти переживания во многом напрасны. Этот памятник не будет стоять в центре поселка в каком-нибудь оживленном месте или у дороги, чтобы его было видно проезжающим. Его поставят на отшибе, под горой, у здания администрации, напротив замка ксанских эриставов. И в этом абсурд мероприятия. Какой тогда идеологический смысл в этой акции?
И станет он незаметным по соседству с тремя другими незаметными, которых по каким-то непонятным причинам сослали из центра поселка на окраину, к зданию администрации, – памятниками Шота Руставели, Александру Пушкину и Коста Хетагурову.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
