Accessibility links

Выходные на курорте Роза Хутор


В конце XIX века на месте нынешнего Роза Хутор был хутор эстонских братьев-переселенцев по фамилии Роуз, от их искаженной фамилии и пришел этот топоним
В конце XIX века на месте нынешнего Роза Хутор был хутор эстонских братьев-переселенцев по фамилии Роуз, от их искаженной фамилии и пришел этот топоним

Позавчера, в субботу 7 января, выпавшую в Абхазии на Рождество, я с семьей совершил давно запланированную поездку на известный российский горнолыжный курорт Красная Поляна. А точнее – в верхнюю его точку, Роза Хутор, где были расположены почти все объекты горного кластера зимних Олимпийских игр 2014 года. Кстати, если я и раздумывал поначалу над заголовком этой публикации, то сомнения рассеялись поздно вечером в субботу, когда, вернувшись домой, включил телевизор и начал смотреть по Первому российскому каналу концерт «Сочи. Роза Хутор. Рождество-2017».

Это была моя третья за последнее десятилетие поездка на Роза Хутор в первые дни января, то есть такие поездки стали уже определенной личной традицией. Почему именно в первые дни января, понятно – во время длинных российских новогодних выходных на этом зимнем курорте пик сезона, да и у нас в Абхазии тоже много выходных, когда не бывает проблем, чтобы выкроить время для такой «загранпоездки». Вообще, от границы Абхазии до курорта Роза Хутор напрямик всего несколько километров, но это километры непреодолимых горных хребтов, «в кружную» же, через Адлер, путь все равно составляет менее двухсот километров.

Выходные на курорте Роза Хутор
please wait

No media source currently available

0:00 0:05:38 0:00
Скачать

Если не считать летней однодневной поездки в Красную Поляну в пятнадцатилетнем возрасте (тогда в Абхазии, как и в целом в СССР, она воспринималась как летний горный курорт), впервые я отправился туда сразу после Нового года в январе 2008-го, спустя всего полгода после того, как Сочи был объявлен местом проведения зимних Олимпийских игр и это известие вызвало эйфорию как в России, так и в соседней с Сочи Абхазии. Мы поехали туда в тот раз с известным сухумским фотокорреспондентом Владимиром Поповым. А ровно через год совершил поездку в поселок Роза Хутор с женой. Впрочем, топоним этот впервые услышал только в ноябре 2012 года (раньше там был для меня просто самый дальний уголок поселка городского типа Красная Поляна), когда в составе небольшой группы абхазских журналистов участвовал в пресс-туре на олимпийские стройки Сочи, организованном Краснодарской краевой организацией Союза журналистов России. Тогда наш гид рассказал, что когда-то, в конце XIX века, там был хутор эстонских братьев-переселенцев по фамилии Роуз, от их искаженной фамилии и пришел этот топоним.

Во время самой Олимпиады-14 я до Красной Поляны не добрался, с тем же Поповым мы ограничились посещением Олимпийского парка в прибрежном кластере Игр. Для репортажа этого было вполне достаточно, тем более что уложиться с поездками в один день и туда, и туда было невозможно.

В общем, это была моя первая поездка на Красную Поляну после Олимпиады. Ну, что вам сказать?.. Не могу отвязаться от следующей аналогии. Когда около двенадцати лет назад я впервые приехал с компанией друзей на термальные источники в село Кындыг километрах в тридцати от Сухума, ощущал себя среди пустынной девственной природы. А уже лет через пять это было очень людное место, огороженное забором, где предлагалась масса разных услуг, но было ощущение, что приехал в общественную баню под открытым небом...

Когда в первые дни января 2008-го, а затем 2009 года я приезжал в Роза Хутор, вокруг была девственная природа, правда, с многолюдьем на пятачке у начала канатной дороги. И мне, по субъективным впечатлениям, тогда понравилось больше, хотя прекрасно понимаю: если в те годы пребыванием в этом месте могли насладиться только тысячи гостей, то теперь – сотни тысяч за сезон.

На горных лыжах я никогда не катался (и как-то не тянет), но с удовольствием покатался тогда с горки на взятых напрокат санках. И на этот раз тоже собрался взять санки и покатать на них дочку. Она, кроме того, очень мечтала увидеть на нынешний Новый год снег, поиграть в снежки, как год назад в Сухуме, и я заранее, еще в декабре, пообещал ей, что в любом случае она сможет это сделать, потому что я повезу ее на Красную Поляну. А еще, что она впервые поедет на поезде, который до этого видела только по телевизору.

И вот мы на Адлерском железнодорожном вокзале. Поднимаемся на эскалаторе на третий этаж и спрашиваем у девушки за стойкой, где находятся пригородные кассы и продают билеты на Красную Поляну. Она тут же заинтересовалась тем, не нужны ли нам билеты на экскурсию по этому курорту. Но мы не хотели себя связывать с экскурсионным коллективом и отказались. Я взял в кассе два билета на электропоезд «Ласточка» по 350 рублей (для детей до пяти лет проезд бесплатный). До его отхода оставалось еще полчаса. Подошел к еще одной стойке, где занимались экскурсиями на Красную Поляну. И узнал, что санки там дают напрокат только после семи вечера, когда горнолыжники освобождают трассы. Вот такая дискриминация детей. И тут наши планы поменялись, тем более что узнали: экскурсия длится только полтора часа... Билеты на экскурсию, которые мы взяли, стоили по пятьсот рублей.

Примерно в одиннадцать двадцать утра наша «Ласточка» двинулась в путь, а минут через сорок была уже на конечной станции. По дороге я смотрел на светящееся табло в вагоне, на котором все время менялись цифры времени, скорости движения (обычно от восьмидесяти до ста десяти километров в час) и температуры воздуха снаружи. Показатели температуры по мере движения уменьшались – от плюс семнадцати до плюс четырех... И я думал, что в конце концов дело дойдет до минусовой температуры. Ведь когда около восьми утра мы на машине проезжали абхазское село Калдахуара, там температура упала до минус одного. Но по дороге на Красную Поляну после плюс четырех (это было ущелье, куда с трудом проникали солнечные лучи) температура воздуха вновь стала расти и достигла плюс восьми.

Когда вышли со станции, мы, человек пятнадцать экскурсантов, включая детей, пересели в небольшой автобус. Наш молодой гид, представившийся как Иван, бойко рассказывал об истории Красной Поляны и строительства здесь олимпийских объектов. Выше поселка Эсто-Садок тут выросло три горных курорта с разноэтажными отелями, в том числе пятизвездочными, и коттеджами. Кстати, и сейчас там можно найти номера за цену всего полторы тысячи рублей за место. Но вообще в зимний сезон цены вверху много выше, чем внизу, на побережье, а летом – наоборот. Поэтому некоторые любители горных лыж зимой снимают жилье в Адлере, а сюда ежедневно поднимаются кататься, а летом нередко курортники селятся здесь, в горах, и время от времени спускаются вниз купаться в море.

Когда Иван стал рассказывать о распахнувшем свои двери за день до этого на курорте казино, чему многие российские СМИ уделили немало внимания, и упомянул, что вход в него стоит пять тысяч рублей, я подал голос с заднего сиденья автобуса, решив сострить, хотя, наверное, не совсем удачно:

– Я извиняюсь, а казино мы уже проехали?

– Проехали.

– Вход – пять тысяч, да?

– Да.

– А выход?

– Там своя система. Если будет интересно, специально потом вам расскажу.

Я, понятно, имел в виду, сколько в среднем посетители казино будут там «просаживать». Кстати, интернет-пользователи в Абхазии уже начали с тревогой обсуждать, не снесет ли «крышу» эта близость у наших любителей азартных игр. Накануне поездки прочел также такие рассуждения сочинского журналиста Гайнана Бочкарева в публикации «Запрещенные удовольствия опять разрешают»: есть, мол, надежда, что новая игорная Мекка на Кубани не повторит историю зоны «Азов-сити», которая при потенциально выигрышной идее принесла ее организаторам баснословные убытки. Их обещают возместить, выплатив 10 миллиардов рублей. Сочи же – в самой гуще туристических потоков практически круглый год, вдобавок рядом аэропорт, что делает для богатых игроков доступным «покерный тур выходного дня». Надо еще, добавил он, «отметить плюсом близость границы с Абхазией, где немало очень небедных людей, которые еще с советских времен любят «перекинуться в картишки» не на бублики от хлебокомбината». А мне вспомнилось, сколько усилий пришлось предпринять при президенте Багапше для того, чтобы законодательно запретить игорный бизнес в Абхазии, ставший настоящим бичом для республики, которая только-только начала тогда после войны становиться на ноги.

Когда мы поднимались на автобусе на стадион по прыжкам на лыжах, наш гид с сарказмом рассказывал о том, сколько в его строительство было вбухано денег: такое ощущение, что со всей страны съехались сюда маги, чародеи и фокусники, которые первоначальную стоимость стадиона – около миллиарда рублей – сумели увеличить в восемь раз. А у некоторых зданий в жилмассивах к Играм так и не успели завершить их фасады и пришлось их завешивать, а достроили все только через год.

Показывая у стадиона по прыжкам на лыжах на одну из горных вершин, Иван сказал:

«Прямо перед вами – вершина Ачишхо. Переводится это как «гора козлов». Это самая влажная точка в России. Больше всего осадков выпадает именно здесь. В древние времена все пастухи гнали сюда свои отары. Здесь никогда не пересыхают ручьи, купели, водопады, в отличие от других склонов, потому что летом тут так же жарко, как и на побережье».

А с какого языка переводится? Не раз употребляя местные топонимы, наш гид не объяснял, что это за язык. А в самом начале экскурсии, приведя несколько версий появления названия поселка Красная Поляна (самая популярная из них, как известно, – по красному цвету папоротника, покрывавшего тут склоны гор, как стали называть местность после окончания Русско-Кавказской войны сменившие здесь горцев греческие, русские и иные поселенцы), он упомянул, что до революции поселок этот назывался Романовск. И все! Улучив после этого момент, я поинтересовался у него, а как же это место именовалось раньше, до Романовска. Мы стояли вдвоем у автобуса, и Иван объяснил мне, что не хотел при маленьких детях рассказывать еще одну версию появления топонима «Красная Поляна» – мол, из-за пролитой крови в XIX веке, когда русские войска брали тут крепость (он произнес топоним, чем-то отдаленно напоминавший урочище Губаадвы, как его именуют абхазские историки, или Кбаадэ, как именуют адыгские), которой владели местные племена. А как же назывались эти племена, стал допытываться я, прикинувшись шлангом. «Абги и адыги» – ответил он. По его представлениям, те племена частично переселили в Турцию, а частично на север, и там возникла Адыгея. Я начал ему что-то объяснять, но понял, что в его познаниях слишком многое запущено...

Вспомнилось, как лет десять назад я поехал для подготовки газетного репортажа с российскими экскурсантами на автобусе по Абхазии и услышал от гида, что, оказывается, на дне пицундского озера Инкит покоятся затонувшие корабли Александра Македонского. Но если там было просто невежество, то тут то ли невежество, то ли сознательное стремление со стороны тех, кто учил Ивана, замолчать историю этих мест до прихода сюда Российской империи.

Когда мы поднялись на лифте на крышу развлекательного центра «Галактика», были восхищены открывавшимися с нее видами. В частности, там можно было наблюдать удивительное зрелище: когда под лучами солнца на горных вершинах таял снег и превращался в пар и пики гор стояли будто в туманных ореолах. Наверняка не заметили бы это, если бы не присоединились к экскурсии. Спускаясь вниз на лифте со стеклянными стенами, обратили внимание на громадный красный шар между этажами. Очевидно, он символизировал Марс. А сколько в «Галактике» всего – бассейн и спа-центры, арбалетно-лучный тир, арт-студия... Жаль, не было времени обойти все это.

А дочка моя один раз все-таки прокатилась – когда поскользнулась на заиндевевшей дорожной плитке на том участке улицы на курорте Роза Хутор, откуда так и не ушла тень от гор. Было немного больно... зато бесплатно, пошутили мы.

После возвращения домой я поинтересовался у начальника отдела туризма Торгово-промышленной палаты Абхазии Инары Дауровой, которая и сама недавно отдыхала пару дней на Красной Поляне, много ли организуется туда туров из Абхазии. Она ответила, что таких туров было много во время Олимпиады, сейчас же жители Абхазии предпочитают ездить туда самостоятельно. Некоторые, впрочем, звонят, чтобы забронировать через нее места в гостиницах.

Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия

  • 16x9 Image

    Виталий Шария

    В 1969 году окончил сухумскую 7-ю среднюю школу, в 1974 году – факультет журналистики Белорусского госуниверситета.

    В 1975-1991 годах работал в газете  «Советская Абхазия», в 1991-1993 годах – заместитель главного редактора газеты «Республика Абхазия».

    С 1994 года – главный редактор независимой газеты «Эхо Абхазии».

    Заслуженный журналист Абхазии, член Союза журналистов и Союза писателей Абхазии.

XS
SM
MD
LG