"Лишь бы год начинался и кончался тобой". Вечная песня россиян об их президенте. Андрей Колесников подводит итоги политического года со зрителями и слушателями РС.
Елена Рыковцева: У нас к программе "Лицом к событию" прошли праймериз, а потом выборы: мы выбирали кандидата на роль эксперта, который подведет политические итоги этого года. И победителем оказался Андрей Колесников. Итак, мы вспоминаем все, что было, весь этот политический год. Кого вы считаете человеком года?
Андрей Колесников: Я бы сказал, что я бы выбрал некоторый коллектив, который то ли как квартет, то ли как квинтет определял картинку. Не назвать Навального невозможно, Путин тоже кое-какую роль сыграл в политике небольшую. Хотел сказать Матильда, на самом деле она Наталья Поклонская, тоже много каких дров поналомала очень серьезных. Сечин Игорь Иванович тоже сыграл серьезную роль. Уже квартет набирается. Для квинтета еще можно назвать Собчак, как ни крути, это достаточно серьезное вторжение в политическую сферу. Мы можем остановиться здесь.
Полная видеоверсия программы
Елена Рыковцева: А для секстета назовем Улюкаева, чтобы уравновесил Сечина.
Андрей Колесников: Так что вполне достаточно.
Елена Рыковцева: Мы их будем обсуждать по очереди, кто чего сколько вложил. Сечин вложил много, столько наделал вообще за год человек, я просто даже описать не могу, сколько событий с ним связывали. Причем такой был не публичный, тихий человек, а тут развыступался, рассажался.
Андрей Колесников: Ничего себе не публичный. А кто у нас дербанил ЮКОС?
Елена Рыковцева: Он тихо дербанил, он не с трибун дербанил ЮКОС.
Андрей Колесников: Тем не менее, он всегда считался неким серым кардиналом российской дворцовой политики. Сейчас выяснилось, что он главный игрок на экономическом поле. Я бы сказал, что главный игрок на экономическом поле у нас ФСБ, остальные спецслужбы, а Сечин олицетворяет эту силу. Вообще говоря, человек года, если это вообще люди – это ФСБ как таковая. Потому что они показали, что они все-таки правят Россией.
Елена Рыковцева: Как они это показали? Вы, наверное, и бизнес-интерес их имеете в виду, и политический. Опять же это все под ковром, в газетах об этом не пишут, что ФСБ занимается бизнесом. Как вы это определяете?
Андрей Колесников: Мы же видим это все, кто у нас крышует, кто у нас влияет на котировки рыночные. Вообще Сечина с Феоктистовым было бы достаточно для того, чтобы назвать их имена, это персонификация ФСБ. Каминг-аут, выход в публичное пространство с откровенным разговором о том, что человек действительно думает, что они все думают, я имею в виду интервью Бортникова – это серьезное событие. Эти люди думают о репрессиях, что они были оправданны политически. Эти люди думают, что троцкистов не зря преследовали, как это ни смешно звучит, а иностранные разведки в молодой советской республике поднимали голову еще аж в 1917–18 годах. Так что это очень серьезная вещь.
Елена Рыковцева: То есть расписались в унаследовании всего самого прекрасного.
Андрей Колесников: Человек не из колодца вылез, как говорит один мой старший товарищ, а он представляет один из главных органов государственных в нашей иерархии. Вообще говоря, неписаная государственная идеология, теперь она писаная, берешь "Российскую газету" и зачитываешь просто. Это страшно серьезные вещи. Эти люди еще управляют у нас экономикой. Товарищ Феоктистов у нас пас, оказывается, половину полулиберальной элиты с целью опорочить ее в глазах трудящихся, а также в глазах элит. Серьезные вещи.
Елена Рыковцева: Интересно, то, что назаявлял Бортников, Путин никогда не позволял себе, он мягче, он гибче. Как вы считаете, он разделяет всю эту ересь, которую наговорил Бортников, просто он не может себе такого же позволить в силу того, что он хочет сохранять лицо, имидж полулиберала на Западе, а на самом деле душой он с Бортниковым?
Андрей Колесников: Путин по должности не может этих вещей делать – это раз. Страшную вещь скажу, но это мое личное мнение – Путин умнее и Патрушева, и Бортникова. Патрушев потому что тоже отличается конспирологическими всякими теориями, но там вообще совсем все нехорошо. (Крутит пальцем у виска.) Путин разделяет эту позицию. Больше того, я уверен, что у Путина не было эволюции взглядов, не было никакого раннего Путина, который что-то рыночное разделял. Путин очень рационален, если он живет в среде, где действуют законы рынка, он будет жить по законам рынка и говорить – давайте что-нибудь диверсифицируем. В результате он 18 лет говорит о том, что экономику нужно диверсифицировать. Основная функция его и людей его круга охранять трубопроводы и снимать с них ренту, поэтому безопасность трубопроводов важнее всяческих свобод, никаких других целей у этих людей нет. Поэтому власть у нас слилась с собственностью, собственность слилась с властью, пришла новая волна олигархов-чекистов. Но в глубине души, когда они, может быть, выпивают, закусывают и поют песни, они, наверное, запевают что-нибудь революционное из сталинских времен, потому что у людей не было эволюции взглядов, они просто очень адаптивны.
Елена Рыковцева: Вы считаете, что Сечин – это их знамя или, наоборот, они знамя Сечина?
Андрей Колесников: Сечин не столько знамя, сколько древко, знамя сейчас – может быть Бортников после того, как он это напроизносил все. Бахрома на этом знамени – может быть Патрушев, но основа основ, фундамент – это, конечно, Путин, который объемлет все. Его рациональность пока еще позволяет сдерживать напор чекистско-православной идеолог
Елена Рыковцева: Если бы у нас, как в американских судах, сидел карикатурист и сразу бы рисовал то, что вы говорите, я представила себе эту картинку: Путин фундамент, Сечин древко и полотнище Бортников. Просто образ вы создали замечательный в качестве итога года. Политическая картинка года.
Андрей Колесников: Карикатурист Елкин, который публикуется на сайте Радио Свобода, я думаю, справился бы с задачей.
Елена Рыковцева: Он может это все визуализировать. Следующий персонаж истории несчастный, попрощаемся с ним на 8 лет, Алексей Улюкаев. Что вы считаете важным извлечь из этой ситуации, понять о российской политике? Что символизирует эта посадка жестокая немолодого человека и не за взятку, а за специфические отношения, сложившиеся в этих кругах?
Андрей Колесников: Сел он за то, что поднял руку на святое, то есть на позицию Сечина в вопросе так называемой приватизации, хотя это никакая не приватизация в экономическом смысле. Проблема в том, что этот процесс стал не столько месседжем элитам, что, ребята, ведите себя тихо и спокойно, а то сядете. Все так оно и есть. Не только месседж трудящимся, что мы готовы бороться с коррупцией, вот видите, какое количество людей мы сажаем и на какие сроки. А это демонстрация того, на самом деле самобичевание режима, потому что в суде была представлена схема, по которой они существуют, все эти люди, будь они в прошлом либералы или чекисты, кто угодно. Улюкаев сам в последнем слове сказал, что я жил в этом бесконечном хороводе, он очень точно сказал, подарков, корзинок и всего прочего. Они действительно живут все эти последние 20 лет в хороводе, они построили такую систему, что каждый жест оплачивается, что называется, смазывается то ли взяткой, то ли подарком. У них очень красивая жизнь получается. На это Улюкаев намекал в своем последнем слове. Допустим, это была провокация взятки, значит они все так делают, не только Сечин с Улюкаевым, но разные другие люди. Жесткость приговора, конечно, ввергла, насколько я знаю, всех, включая членов элит, в том числе глубоко путинских элит. Я так понимаю, что судья, послушав Путина на пресс-конференции, поняла это как карт-бланш, что, мол, все доказательства собраны – вперед. Чтобы к ней потом не привязывались, она дала по низшему пределу части четвертой этой статьи по взятке реального срока, потом, другая инстанция, снижайте, что хотите делайте, может быть, Верховный суд снизит. Я судебной ошибки не допустила, я признала виновным, какие ко мне претензии – вот есть низшая планка этой части этой статьи, я эту планку использовала. Можно сказать, почему не дала ниже нижнего предела, такое предусмотрено, лучше так, а потом не угадаешь, чего они наверху хотят. Мне кажется, что поведение судьи было полностью обусловлено атмосферой, сложившейся вокруг.
Елена Рыковцева: Она, видимо, угадала, никаких претензий к ней сверху нет.
Андрей Колесников: Потом, может быть, снизят срок. Я не думаю, что Мосгорсуд этим займется, Мосгорсуд у нас особая инстанция, может, Верховный суд что-то изменит, в Верховном суде все-таки как-то относятся к таким вещам серьезнее.
Елена Рыковцева: Вы так серьезно это говорите, судья хотела угадать. Что там гадать, там гадать нечего – надо примерно наказать.
Андрей Колесников: Все-таки психологически ей было, наверное, спокойнее, когда у Путина появилась возможность вольно или невольно сказать то, что он сказал про Сечина, и то, что он сказал про ход процесса. Это плохой прецедент в том смысле, что теперь суд по делу, допустим, Никиты Белых может оказаться таким же жестоким. Никита болеет, у Никиты совсем уж белыми нитками все там шито. Просто за жизнь и здоровье Никиты Белых есть некоторое опасение. У нас не прецедентное право, но очень важны такие вещи, как предыдущий приговор примерно на ту же тему, который сверхжестокий.
Елена Рыковцева: Это очень похоже на регистрацию Лурье и Навального. Мы вас не регистрируем, потому что вы сидели, и специально подобрать такого претендента, который с судимостью, мы же не можем одного зарегистрировать, а другого нет. Примерно похоже, они подбирают пары вот так.
Андрей Колесников: Все хитро так сделано. С Навальным я эту коллизию вижу как немножечко странную и неразрешимую. То есть она разрешима...
Елена Рыковцева: И мы это обсудим отдельно. Пока я бы вас попросила остановиться на случае с Керимовым. Это редкий случай: вдруг сенатор могучий, уверенный в себе человек, который получил, между прочим, из рук Владимира Путина в этом году орден "За заслуги перед Отечеством" немаленькой второй степени. После этого он был схвачен французскими властями, и до сих пор он там. Вступилась за него вся элита Российской Федерации. Но к сожалению для элиты, для Валентины Матвиенко, он продолжает оставаться во Франции в руках правосудия. Что бы это значило?
Андрей Колесников: Французское правосудие, насколько я понимаю, не особо влезает в наши политические нюансы, финансово-политические, очевидно, у них были претензии только чисто французские, может быть справедливо, может быть несправедливо, но они вряд ли обусловлены политикой. Хотя любые российские предприниматели, вообще отчасти россияне становятся токсичными для западной публики, тем более для западной полиции. Может быть, здесь есть такой нюанс. Другой разговор, что событием стало заступничество коллективное за Керимова, как будто он финансировал деятельность целого ряда людей, которые получили орден Почетного легиона. Я думаю, что там какие-то очень сложные мотивы. Хотя, вообще говоря, есть здесь чье-то личное, не может просто так все всколыхнуться. Хорошо, Керимов фигура не очень публичная, понятно, что это один из путинских олигархов, у него есть заслуги перед отечеством в смысле того, что он финансирует это отечество, а отечество у нас – оно одно, оно у нас Путин и его ближний круг, значит, он финансировал какие-то начинания государства.
Елена Рыковцева: Мы даже не знаем какие, настолько тихо все было с этим.
Андрей Колесников: Почему приличными достаточно людьми он сочтен таким, я бы не сказал, моральным авторитетом, но человеком, заслуживающим заступничества очень серьезного, фактически диссидентского коллективного письма в защиту невинно пострадавшего? Это выглядит фантастически. Значит, у кого-то есть личный интерес защитить Керимова, его невидимая миру деятельность затрагивала многих людей.
Елена Рыковцева: Значит, он просит и организует, там есть приличные люди, там есть Ирина Прохорова, насколько я понимаю.
Андрей Колесников: Осторожно скажу, что у Ирины Прохоровой есть брат, который тоже попадал в непростые истории с французской полицией. Я ничего не утверждаю, но олигарх олигарха иногда, люди одной профессии иногда сочувствуют друг другу.
Елена Рыковцева: Одним словом, из этой истории мы делаем вывод, что может быть, в наступающем году нас ждет озарение, прозрение, кто стоял за Сулейманом Керимовым, чем он помогал сильным мира сего в Российской Федерации.
Андрей Колесников: Я не уверен, что у нас будет прозрение, озарение и даже фактура. Чем-то он ценен кому-то, с кем Керимов хорошо работал.
Продолжение текста скоро, звук и видео всей программы уже здесь
Опрос на улицах Москвы
