В последние дни на ситуацию на границе между Грузией и Южной Осетией обращают внимание многие российские и европейские политики и эксперты. Это первые заявления почти за три месяца – после того, как на установление полицейского поста у селения Цнелиси югоосетинские власти ответили закрытием пункта пропуска в Ленингорском районе.
Что нового в цнелисском кризисе? На него обратили внимание европейцы, русские и грузины. Русские проявили обеспокоенность возможной эскалацией напряженности и призвали стороны к мирному разрешению. Европейцы выразили озабоченность по поводу гуманитарной ситуация, которая сложилась в Ленингорском районе из-за закрытия пунктов пропуска на границе.
Это означает, что кампания Цхинвала по привлечению внимания к приграничному кризису увенчалась успехом.
Российский политолог Владимир Новиков объясняет, зачем Грузии понадобилось устанавливать полицейский пост в месте, где никто не ходит, на пустом месте устраивать напряженность. Этой маленькой победоносной акцией на границе руководство страны отвечает на упреки оппозиции в чрезмерной лояльности Кремлю, в слабости и невмешательстве, когда российские пограничники тянули колючую проволоку через грузинские села. Говорит Владимир Новиков:
«Они находятся в предвыборной ситуации. В этом состоянии начинаются соревнования в патриотизме между ЕНД и «Европейской Грузией» с одной стороны и правящей коалицией с другой. Правящая коалиция имеет преимущества в этом соревновании – возможность задействовать силовые структуры в личных целях, что мы и видим на протяжении нескольких последних месяцев у селения Цнелис. Вот здесь начинается «но»: как только вы наращиваете вооруженное присутствие на взрывоопасном участке границы, вы должны понимать, что в какой-то момент это может «бабахнуть». То есть у всех нервы на взводе, один случайный выстрел, неважно с чьей стороны, - и последствия этого не может предсказать никто. Грубо говоря, Гахария и Зурабишвили пустились в авантюру, последствия которой они предсказать не могут. Очевидно, что здесь должны быть включены какие-то механизмы рефлексии, но они почему-то не включились.
– «Бабах» какого масштаба может случиться?
– Мы можем получить достаточно масштабный приграничный инцидент, который многое сломает в российско-грузинских отношениях. То есть опять запрет на прямые авиарейсы и прочие последствия, которые сопровождают похолодание отношений».
Наверное, логику Владимира Новикова можно распространить и на руководство Южной Осетии. Это оно в первую очередь убедило в угрозе приграничного конфликта Запад, Россию, в меньшей степени местное население.
На самом деле на грузинской стороне все эти месяцы мало что менялось. И на это малое никто не хотел обращать внимания – ни Брюссель, ни Москва. Вмешательство нужно было именно Цхинвалу, и он его добивался, как мог.
Можно вспомнить публикации на югоосетинских лентах так называемых секретных материалов СБГ, где грузинские спецслужбы пишут с грамматическими ошибками, а Гахария фигурирует как шеф службы на три месяца раньше назначения на этот пост. Закрытие КПП, которое создает в Ленингорском районе критическую гуманитарную ситуацию и неизбежно вызывает обеспокоенность европейских наблюдателей.
Напомню и скандальное задержание наблюдателей Миссии наблюдателей ЕС, публикации в прессе – о стрельбе, которая доносится с той стороны. Надо признать, что у югоосетинских товарищей все получилось – они своего добились.
Как и в случае с грузинскими властями, цнелисский кризис весьма кстати и для их югоосетинских политиков в условиях внутреннего кризиса в отношениях исполнительной и законодательной власти.
Президента упрекали, что приграничный кризис – это последствия его нерасторопности, он указывает на коварный замысел врагов. Внешние угрозы всегда были главным аргументом в югоосетинском внутриполитическом дискурсе.
В некоторых случаях это было действительно по делу, а иногда, особенно после 2008 года, их специально преувеличивали, делали из них неожиданные выводы или притягивали к ситуациям, к которым они не имели отношения. Под соусом грузинской угрозы гробили местное гражданское общество, выгоняли оппозиционных политиков и так далее. Ну и, конечно, чем больше масштаб угроз – тем больше масштаб личности, которая им противостоит.
Бывший депутат югоосетинского парламента Роланд Келехсаев видит в этом кризисе не только или не столько угрозы, сколько новые возможности:
«Вполне возможно, что и Россия, и Европа пришли к выводу, что это хороший повод для сближения позиций. Это импульс, который должен придать Женевским дискуссиям какую-то конкретику, чтобы решать проблемы, стоящие остро между Южной Осетией, Грузией и Абхазией. Не исключено, более активно будут обсуждаться возможности для подписания соглашения о неприменении силы».
Такие разные взгляды на происходящее чем-то напоминают историю про стакан, который одни называют наполовину пустым, другие – наполовину полным.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
