Посткарантинная Грузия и насилие в семье: как строгий карантин, а потом и его отмена повлияли на эту проблему? Почему она могла усугубиться именно после того, как ограничения были сняты?
По обвинению в убийстве жены сегодня задержали 34-летнего жителя Сурами. Мужчина, как заявляют в органах, свою вину признал. Ему грозит от 13 до 17 лет лишения свободы. Неделей ранее, 30 июня, в Тбилиси был задержан молодой человек, которого обвиняют в попытке убийства 24-летней девушки. Это лишь два случая с разницей в неделю, завершившиеся наиболее трагично, а потому получившие огласку. «Тихого» насилия, длящегося порой годами, намного больше. И в период карантина, как говорят специалисты, его стало еще больше.
По словам Байи Патарая, главы НПО «Сапари», в их организацию в основном обращаются женщины, которые либо не хотят действовать через полицию и ищут альтернативный способ защиты, либо те, кто уже обращался в органы, но ожидаемой поддержки так и не получил:
«Я могу сказать на примере одной нашей неправительственной организации, что обращаемость внушительно возросла. Удвоилась во время карантина, и потом, к сожалению, случаев не стало меньше. Эти случаи фемицида показывают, что той политики, которая проводится государством против насилия над женщинами, – недостаточно. Какие-то шаги, да, были сделаны, но я повторюсь: этого недостаточно. У нас есть проблема с менталитетом, с образованием, в последнее время я часто критикую и СМИ. Случаи фемицида нужно освещать, придерживаясь стандартов, потому что им, как и случаям суицида, характерно подражательство».
Насилие над женщинами в период пандемии и строгого карантина приобрело тревожные масштабы во всем мире. Впрочем, в определенном смысле, говорит глава Сети защиты от насилия Элисо Амиреджиби, еще большей вспышки агрессии они ожидали по завершении действия строгих ограничений:
«Жертвы (во время карантина) вели себя максимально тихо. Я могу сказать на нашем примере – 17 лет мы работаем над этой темой, поддерживаем связь с нашими бенефициарами. У наших психологов есть специальные кодовые способы общения с ними. И вот когда они (во время пандемии) общались с женщинами, большинство из них попросили временно прекратить это общение. Страх стал еще больше, чем был до того (…) Во время пандемии (женщина) все время находилась дома, вела себя так, как того хотел (насильник), а потом, когда все вернулось к, скажем так, привычной жизни, ему вновь разонравилось ее поведение. К сожалению, мы ожидали этого, и эти ожидания оправдались – буквально дня нет без ужасных новостей».
При этом в проявлении насилия со стороны агрессора никогда не стоит искать каких-либо причин, говорит Элисо Амиреджиби. Трудное материальное положение или какие-то другие стрессовые ситуации в любом случае это насилие оправдать не могут. В Польше много лет назад, вспоминает Амиреджиби, ей попался на глаза билборд, который отлично, на ее взгляд, иллюстрирует механизм насилия. На этом билборде была изображена избитая женщина, а рядом с ее портретом был выведен текст: «Потому что суп был пересолен». Другими словами, говорит Элисо Амиреджиби, причина всегда найдется, если насильник ее ищет.
В середине прошлого месяца Программа развития ООН (UNDP) совместно с Фондом населения ООН (UNFPA) опубликовала результаты исследования, отражающего настроения граждан по вопросам, касающимся отношений между мужчинами и женщинами. В нем есть и глава, касающаяся насилия. 96% опрошенных указали, что никогда не осуществляли и не подвергались физическому насилию со стороны партнера. Однако в то же время:
«Примерно две из трех женщин считают насилие в отношении женщин обычным явлением. С этим согласен каждый второй мужчина. При этом каждый пятый опрошенный говорит, что знает человека, который осуществлял насилие в отношении партнера. Каждая четвертая женщина (28%) знакома с женщиной, подвергавшейся насилию в семье. И, наконец, 10% женщин и 14% мужчин считают, что женщине следует терпеть насилие, чтобы сохранить семью».
В целом, пишут авторы исследования, показатель распространения насилия низок. Но нельзя полагаться на то, что информация о насилии полная и факты не замалчиваются.
