Будь моя воля (эх, сколько я хорошего совершил бы, будь моя воля), так вот, будь моя воля, то я ввел бы цензуру! Да-да, не пугайтесь и не начинайте кидать в меня каменьями. Дайте сперва слово молвить, а потом можете обращаться со мною по всей строгости революционного времени.
Да, я бы ввел цензуру на… юмор. Не на весь, конечно, а на некоторые юмористические темы, с которыми выступают авторы-юмористы или актеры-эстрадники перед публикой. И цензуру надо было бы вводить не сегодня и даже не вчера, потому что уже поздно это сегодня делать. Цензуру я ввел бы со времен перестройки, когда казалось, что грянули новые времена и открылись хляби словесные.
Сейчас постараюсь объяснить, что я имею в виду.
Много лет тому назад ныне покойный писатель-юморист Михаил Задорнов первый начал со сцены говорить в шутейно-оскорбительном тоне про то или иное народонаселение других стран. И начинал он с американцев, помните? Его крылатая фраза «они же тупые!» быстро ушла в народ. Тогда все смеялись над этим, ваш покорный слуга тоже наравне со всеми смеялся, о чем сейчас очень жалеет.
Задорнов тогда рассказывал про свои американские впечатления и про те случаи, которые, по его мнению, показывали американцев с неумной стороны. Он говорил, что они (американцы) непонятливые, простодушные, необразованные и свято соблюдают писаные-неписаные законы (что особенно было для нас смешно). И над этим он смеялся, а вместе с ним смеялась вся страна перезрелого социализма.
Прошло много лет, и только сейчас я частично могу понять, а может быть, даже и оправдать, почему я и мне подобные человеки тогда над этим смеялись: Америка и американцы были в те времена настолько от нас далеки и недоступны, что казались нереальными. Задорновские шуточки были того же типа, как если бы он шутил, к примеру, над марсианами или атлантами, или орками – выдуманными персонажами. И это казалось нам всем милым и смешным.
Тогда я не думал о том, что было бы, если бы американцы услышали про себя, что у нас со сцены про них говорят: «они тупые». Наверное, реакция была бы у них невеселая. Интересно, если бы американцы так про нас шутили, что бы мы чувствовали? Вряд ли радость и счастье.
Потом уже Задорнов, ничтоже сумняшеся, начал так же шутить и про остальные национальности – и про прибалтов, и про жителей Закавказья и т.д. Прибалтам это не понравилось так же, как нашим жителям. Но Задорнов уже остановиться не мог. Или же не хотел. Он набрел на благодатную жилу и обрабатывал ее до последнего рублика.
Вот если бы тогда кто-нибудь из вышестоящих пожурил бы Задорнова и в дружеско-принудительной манере посоветовал бы ему не касаться щепетильных международных тем, может, сегодня нам легче дышалось бы. Но никто его не пожурил, и с легкой задорновской руки подобные шуточки прижились и стали гулять по нашему белу свету.
Кто-то мне возразит, что издревле были, есть и будут анекдоты про жителей ближайшего зарубежья. Например, французы посмеиваются над бельгийцами, англичане над ирландцами, поляки над немцами, испанцы над португальцами. К примеру, типично испанский анекдот: «Как Бог создал португальцев? Взял испанца и убрал из него все хорошее».
Раньше, может быть, я бы над ним посмеялся. Но теперь почему-то я себя представляю на месте португальца, и мне это неприятно.
Конечно, мы все любим анекдоты про соседей. И про несоседей тоже. Но одно дело травить их на кухне в узком кругу друзей, а второе – рассказывать со сцены.
И еще – юмор есть добрый и злой. Ярким примером доброго юмора может служить фильм Данелия «Мимино», где анекдотичные грузин и армянин шагают по Москве. В том фильме (который я не очень, кстати, люблю именно из-за того, что юмор строится на акценте, на этнических традициях и на национальных особенностях) армянин и грузин высмеиваются по-доброму. Даже, можно сказать, что не высмеиваются, а над ними тепло шутят. Кстати, если бы фильм снял режиссер с негрузинской фамилией, то, думаю, могли быть какие-то непонятки с нашей или армянской стороны.
А может, и нет, не могли бы.
Вспоминаю рассказ Виктора Астафьева «Ловля пескарей в Грузии». По следам того рассказа у нас поднялась большая кампания, которая обвиняла Астафьева в разжигании ксенофобии. Хотя если бы тот рассказ написал, к примеру, я, то, уверен, подобной реакции не было бы. Наши бы посмеялись, потрепали бы меня по плечу и даже, может быть, похвалили за хороший русский язык. А язык у Астафьева и правда был отличный.
А чем это я говорил? Да, о шуточках на этнические темы.
Сейчас мне кажется, если начать так шутить, можно загреметь под фанфары за нарушение политкорректности.
Так вот, я прихожу к дилетантскому выводу, что, не будь такого низкопробного, как мне кажется, публичного «юмора» на этнической основе, то, может быть, сегодня в нашем мире была бы более дружелюбная обстановка.
А что, разве я не прав?
Если мне будут с экранов телевидения все время талдычить, что «американцы тупые», то рано или поздно я в это могу поверить. И меня не смутит вопрос, как же смогли «тупые» люди построить самое могущественное государство в мире. Об этом я, скорее всего, не буду задумываться.
Очень, очень осторожно надо относиться к национальным вопросам. Всегда меня коробило, когда тот или иной знакомый с неприязнью отзывался о той или другой национальности. Я не говорю, что, «ах, какой я хороший и святой». Нет, конечно. Но мне кажется ненормальным в XXI веке различать людей по этническому признаку. Я уверен, что вы, мои добрые читатели, тоже так думаете. Да что там думать, это же вполне нормальное состояние истинного гомо сапиенса, не задирать и не издеваться над людьми с другим языком.
Вахтанг Кикабидзе, тот самый Мимино, к которому у меня очень много вопросов, которые я ему не буду задавать в силу его очень преклонного возраста, в свое время сказал мудрую фразу: «Если с вами беседует «лицо кавказской национальности» на языке вашей национальности, не считайте его дураком за акцент и некоторые грамматические ошибки. Просто помните, что это лицо беседует на вашем языке и еще замечательно владеет своим родным, который вы вообще не знаете».
С другой стороны, я должен признаться, живя долгое время в Москве, что ни разу от окружающих меня людей я не слышал в свой адрес ни одного худого слова, касающегося моей национальности. Но, может быть, мне тогда просто повезло? Однако с прискорбием отмечаю, что некоторые из тех друзей сегодня со звериной ненавистью отзываются о своих соседях.
Вы поняли, о чем я говорю.
Как это ни прискорбно, но национальный вопрос в XXI веке снова является актуальным. И нет ли в этом капли вины все того же Задорнова?
Не знаю…
P.S. Конечно, говоря о цензуре, я преувеличиваю. Цензура – вещь очень неоднозначная, и можно легко перегнуть палку. Цензура должна быть в самом человеке, которая не даст ему права делать и говорить то, что может причинить вред кому-нибудь.
На этой высоконравственной ноте разрешите откланяться.
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции
