Парламент Абхазии принял постановление об амнистии в ознаменование 30-й годовщины Победы в Отечественной войне народа Абхазии. «Эхо Кавказа» поинтересовалось у жителей Абхазии, как они к этому относятся.
– Как вы относитесь к постановлению парламента Абхазии об амнистии в ознаменование 30-й годовщины Победы в Отечественной войне народа Абхазии 1992-1993 гг.?
Владимир Попов, руководитель Ассоциации по правовой и социальной помощи соотечественникам: Эта практика была во все времена, и сейчас не должно быть исключения. Если где-то человек оступился, надо каждого человека обсуждать отдельно – видать, обсудили, видать, решили. Уже определено, кого освободят, а кого нет. Конечно, вор должен сидеть в тюрьме. Надо уметь прощать, но тех, кто совершил насилие, подлость, серьезную подлость, когда человек родину продал, пусть сидит в тюрьме. Убил человека – сидит в тюрьме. Как человек может лишить жизни кого-то, а потом его освободить? Как это? Есть еще другие люди, которые совершили легкие преступления, их нужно прощать, можно прощать. Если ему суждено, он снова сядет все равно. Я одно знаю, нарушил – сиди. Я был как-то в тюрьме в качестве фотожурналиста, там был Попов, я его спросил, почему он сидит. Он сказал, что зарубил хозяина. Это он так легко сказал, он будет и дальше рубить кого-то, он патологически больной человек. Такого нельзя освобождать. Тут должны работать психологи, тут много людей, кроме правоохранительных органов или депутатов, должны работать над человеком. В общество выпускать человека, если он только представитель какой-то фамилии, – так нельзя. А ради того, что хотят ему помочь, из какого-то окружения, родственники, какая разница, кто он и чей? Надо психологу тоже работать над этим. Будет ли он снова нарушать или нет?
Низфа Аршба, журналист: Несколько лет назад в Абхазии была большая амнистия, не связанная с какой-то юбилейной датой, но она наделала очень много шума. Тогда из мест лишения свободы вышло очень большое количество людей за разные виды преступлений. В этом смысле эта амнистия, конечно, благодаря депутатам парламента, они прорабатывали вместе с Генеральной прокуратурой, с МВД, со всеми заинтересованными структурами эту часть, чтобы под амнистию не попали люди, скажем так, совершившие особо тяжкие преступления. Единственное, неприятно от того факта, что это была амнистия, приуроченная к юбилейной, 30-летней дате Дня Победы, и должна была в первую очередь касаться ветеранов Отечественной войны народа Абхазии 1992-1993 гг. Я не считаю, что ветеран Отечественной войны народа Абхазии, который, например, совершил изнасилование, должен быть отпущен, но все-таки другие виды преступлений, если это не какие-то особо тяжкие преступления, то можно было бы этим людям простить хотя бы один раз в честь вот такой даты. Возможно, это стало бы для них хорошим уроком, а возможно, и не стало бы. Но мне хотелось бы, чтобы это касалось в первую очередь ветеранов войны. Да, она в некоторой степени коснулась ветеранов Отечественной войны, по разным данным до 4-5 человек выйдут, когда эта амнистия вступит в законную силу. Вот тут очень важный момент, после опубликования постановление вступает в законную силу (документ должен быть опубликован в государственных СМИ). И, к большому сожалению, до сегодняшнего дня, сегодня 3 октября, окончательный текст этого документа лично я не видела.
Астамыр Ахба: Амнистия нужна, и помилование тоже нужно. Это процедура, которая не только в нашей стране соблюдается и предлагается, но в любом цивилизованном государстве. Но рано или поздно человека нужно, конечно, прощать, так как это сказано и в Библии, и в Коране, во всех религиях. Если наши парламентарии изучили данный вопрос, я думаю, что это нормальное явление, если они пошли по такому пути, то думаю, на то были основания так поступить.
Алексей: Я отношусь нормально к этому постановлению. Я помню, что в послевоенное время были объявлены амнистии, они были приурочены к крупным датам. Я уверен, что это нормальная практика, общемировая, хотя я в этот процесс не углублялся. В принципе, если срок у заключенных небольшой, если нетяжкие преступления, то это нормальная практика. Я в целом нормально к этому отношусь.
Марина Авидзба: Я хожу в церковь, верующий человек. Конечно, если человек у меня украл из кармана, я его не посажу, конечно, их надо тоже как-то наказывать. Но если человек насильник, если он педофил, если он какой-то серийный убийца, видно, что если этот человек выйдет и будет продолжать, если всех выпустить, а что будет потом? Тут на весах стоит и народонаселение, то есть все люди, и на весах стоят люди, которые сидят сегодня. Хочется, конечно, чтобы они были свободные, радостные в такой светлый день, 30 лет Победы, но если они изменятся, могут ли нам дать какую-то гарантию? Потому что дети, старики, если будут незащищенные, мы и так не можем защитить, нет возможности, а тут еще такое количество выпустят. Серийные убийцы, педофилы, они вообще не имеют право выходить, я считаю, что они должны сидеть пожизненно и никогда в жизни не увидеть белого света, потому что они не исправятся, а горя они причинят много.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
Форум