В Южной Осетии проблема восстановления разрушенного в результате военных действий 2008 года жилья остается нерешенной. Об этом сегодня написало государственное информационное агентство «Рес». О степени ущерба звучали разные оценки, но в среднем речь шла о полностью разрушенных 265 квартирах и 700 домовладениях. Кроме того, более двух с половиной тысяч домов получили средние и легкие повреждения. С 2009 года правительство неоднократно заявляло о завершении восстановительных работ, но, как выясняется, дома до сих пор не восстановлены.
С начала послевоенного восстановления в Южной Осетии звучали разные даты завершения строительных работ. Эдуард Кокойты в 2009 году обещал согражданам восстановить разрушенное жилье за год. В конце 2010 года директор ГУП «Дирекция по реализации приоритетных национальных проектов» Сослан Бекоев заявил, что осталось еще немного – восстановление индивидуальных домовладений должно быть завершено до 30 января 2011 года.
Но в 2015 году председатель правительства Доментий Кулумбегов сказал, что нужно построить еще 25 домов, после чего программа восстановления частных домовладений будет завершена. Причем девятнадцать из них он пообещал построить в том же 2015 году. Получается, оставалось восстановить не более шести домов, и вот теперь оказывается, что их счет идет на десятки.
Your browser doesn’t support HTML5
Неправильная арифметика или Куда пропали деньги
Эта путаница выглядит довольно странно, потому как ущерб от войны был в свое время подробно посчитан.
По словам югоосетинской правозащитницы Фатимы Маргиевой, после войны в республику приехала специальная комиссия из Москвы, которая посчитала пострадавшие в результате агрессии 2008 года дома:
«В городе не было такого дома, чтобы никакого ущерба ему не было причинено, но восстановлению подлежали те дома, которые пострадали на 30%. Если дом пострадал на 50%, то он подлежал сносу, и на него должны были выделить деньги и на снос, и на строительство нового жилья».
Из числа домов, пострадавших на 50% и более, выделили первоочередной список – те, которые были разрушены полностью, – всего 322 дома, и началось восстановление.
Тогда же проявились и первые злоупотребления властей, махинации вокруг восстановления жилья и соблюдения очередности, говорит Фатима Маргиева:
«Были люди из первоочередного списка, которым не делали ничего. И в то же время они видели, как на их улице сносят старые небольшие дома, которым причинен минимальный ущерб, и на их месте строят новые, большие. Это за счет пострадавших строили новое жилье родственникам чиновников. Так же обошлись и с гуманитарной помощью».
То есть что получилось. Допустим, комиссия посчитала 100 разрушенных домов, и Россия выделяет на их восстановление деньги. Но из них 20 чиновники строят для своих близких, пусть даже и не пострадавших. Соответственно, 20 реально пострадавших семей остаются без крыши над головой. Причем за все 100 домов правительство или комитет по восстановлению могут отчитаться – все деньги потрачены на заявленные цели. Но при этом и оставшиеся ни с чем 20 семей продолжают требовать свое и могут доказать, что их дома не восстановлены.
Материальная помощь предполагалась и тем, чьи дома пострадали на 30%. По словам Фатимы Маргиевой, что-то около миллиона рублей, но и здесь, говорит она, обнаружился дифференцированный подход:
«Тогда выступил Кокойты и сказал буквально: «Я боюсь, что вы эти деньги спустите в унитаз, поэтому я не буду перечислять вам деньги, а мы сами будем вам восстанавливать жилье». Потом с этими деньгами они сделали, что хотели. Но своим близким они деньги все же перечислили».
И, наконец, третья категория пострадавших – это те, кому жилье восстановили на бумаге. Среди них и бывший депутат югоосетинского парламента Роланд Келехсаев:
«Наш дом накрыл снаряд от града, и полдома снесло. Комиссия оценила повреждение в 53%. По российским правилам его должны были снести и построить новый, но его не снесли. Дыры залатали, крышу поставили и сказали – «все». Не провели ни отделочных работ, ни канализацию… У нас в доме все безработные, поэтому дом мы достроить не смогли. Насколько мне известно, на восстановление нашего дома Россия выделила более трех миллионов рублей, а реально провели работы максимум на 500-600 тысяч рублей».
По мнению Келехсаева, одним из результатов послевоенного восстановления можно считать крайнюю степень недоверия к чиновникам со стороны общества. Это недоверие, вольно или невольно, наследует и новое правительство. Чтобы преодолеть его, необходимо, чтобы этот, судя по всему, намечающийся еще один этап восстановительных работ был максимально прозрачным:
«Необходима демонстративная прозрачность, быть может, даже через привлечение каких-то общественных наблюдательных советов. Эта прозрачность не только предупредит всякие слухи, ненужные разговоры вокруг правительства, но она может быть конвертирована в политический капитал, например, на предстоящих парламентских выборах».
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия