На днях в одном из грузинских СМИ прочел любопытную информацию – касалась она возрастных предпочтений крупнейших американских высокотехнологичных компаний при подборе кадров. Оказалось, что работает в этих грандах мирового бизнеса сплошная молодежь: средний возраст сотрудников Facebook – 28 лет, самые великовозрастные работают в Apple – средний возраст 31 год.
Прочитал – и тут же стало за них одновременно грустно и страшно: бедняжки, как они там справляются? Как они ведут такой крупный бизнес, имея под рукой только глупых мальчишек и девчонок? И куда все смотрят? Надо бы им туда, в поганую Америку, послать с десяток великих грузинских специалистов, которых не ценят у себя на родине и увольняют с работы за несколько лет до пенсии. Уж они-то там порядок наведут...
Если серьезно, то проблема возраста рабочей силы – она актуальна везде, в том числе и в развитых странах. Везде стоит один вопрос: что лучше – взрослый, более опытный, но при этом ограниченный своим опытом ветеран, или молодой, неопытный, зато быстро обучающийся, со свежим взглядом и желанием изменить мир?
Но если в развитых странах этот вопрос скорее из области научного интереса, то в Грузии – он самый что ни есть практический.
Не буду сейчас говорить о негативном опыте менеджмента у старшего поколения. О том, что иногда лучше не знать ничего, чем знать то, что знают они. О том, что слово «профессионал» я от них услышал только после того, как в 2004 году их начали массово увольнять – до этого я от них слышал совсем другие критерии оценки: «он из хорошей семьи», «он сын моего друга», «он отлично держится за столом»...
С чего бы вдруг они вспомнили такое непонятное и почти бранное слово, как «профессионал»?
Но это ладно, все теория. Расскажу о своем. О том, что видел сам. О 90-х годах. О смене целых поколений в грузинской журналистике. О том, как гордые орлы, «профессионалы» конца 80-х годов, вдруг, в одночасье, сдулись, уступив место яростному и энергичному молодняку.
Это были времена, когда за пять минут можно было стать сотрудником крупного западного агентства, влиятельной российской газеты, авторитетной международной телекомпании и получать зарплату в твердой валюте.
Тогда у нас впервые появилось понятие «стрингер» – то есть свободный репортер, который лазит везде, где что-то взорвалось, и информирует о случившемся богатых дядек в тысячах километрах от места события.
Речь при этом шла не об одном-двух везунчиках, а о десятках вакансий. Добавим к этому начинающие в то время авторитетные грузиноязычные телекомпании, информационные агентства, газеты.
Словом, работай – не хочу. Но, увы, старшее поколение журналистов оказалось совершенно недееспособным. Начинающие оказались куда более готовыми к новым правилам игры.
То самое, старшее, поколение, в сущности, люди вполне себе нестарые – от 40 до 50, в большинстве своем так ни в чем и не преуспели.
Это было время перемен, эпоха войн, золотой период для журналистики. А они в это время сидели в своих некогда престижных, а к тому времени уже загибающихся газетах и теле-радио-службах, в комнатах с выпадающим паркетом и с трудом работающими электрообогревателями – сидели и жаловались на то, как сейчас никому не нужны профессионалы.
Отставание было главным определяющим признаком их бытия – даже писали они как-то тягуче, вычурно, с множеством ненужных и откровенно лишних оборотов, как будто красуясь перед самими собой. Писали так, что в конце хотелось их спросить: «Чувак, ты сказать-то чего хотел? Объясни как-нибудь».
Не надо упрекать меня в ейджизме. Речь не о возрасте, тем более что в описываемый мной период было немало вполне взрослых и уважаемых журналистов, которые быстро сориентировались во времени и пространстве. Они, как и остальная молодежь, ездили на войну, ночевали в казармах, спешили «перегонять» полученные под пулями видеокадры.
В их адрес не могу выразить ничего, кроме высшей степени уважения. Многие из них уже на пенсии, некоторых нет в живых, но молодняк того времени, который сейчас уже и сам состарился, всегда вспоминает их имена с уважением.
И вычурно-витиеватая манера писать, когда кажется, что это восстал дух журналов «Смена» или «Огонек» образца 1980 года, – также не является возрастной кармой. Например, журналист Мэлор Стуруа, американские репортажи которого и вдохновили меня на выбор нынешней профессии, писал очень легко и без аляповатостей.
В общем, дело не в возрасте, а в том, что на постсоветском пространстве, а в Грузии тем более, утвердилось мнение о том, что если человек один раз чему-то научился, то теперь весь мир обязан ему кланяться.
В 96-м году я случайно заглянул на факультет журналистики ТГУ, где номинально числился студентом. Там учил газетной верстке некий профессор, считавший себя центром мироздания. Учил по бумаге и с циркулем в руках. И это – в период «Пейджмейкера»... И делал он это вовсе не из идейных соображений, типа «пусть вырабатывается привычка». А просто потому, что не владел компьютером. И что самое ужасное – не хотел владеть. Считал, что он и без того профессор. Так что пусть все снимают шляпу перед ним.
А еще знаете, когда это поколение впервые невзлюбило Саакашвили и его команду? Это они сейчас байки рассказывают, что после «тюремных» видео. Сказка, байка. Тюремное видео появилось в 2012-м, а ненавидят они «националов» еще с 2004 года, когда ни о каких видео даже разговоров не было.
А возненавидели они «националов» после того, как те начали чистки в бюрократическом аппарате. И одной из причин чисток было то, что представители поколения «великих и незаменимых» упорно не желали... овладевать компьютером.
Никто уже не помнит, на что тогда жаловались «незаменимые». Может, напомнить, а то тут память вдруг у всех резко отшибло? Ладно, напомню. Самые распространенные слова того времени: «Почему мы должны учить компьютер, разве мы мало знаем без компьютера?..» На втором месте шла фраза на грани гениальности: «Почему я, в Грузии, должен изучать английский язык? Мы что, американская колония?»
Ну, естественно, что после этого слова типа «увольняют профессионалов и приводят глупых мальчишек» звучат вполне логично...
И самое, пожалуй, главное. Сегодня у нас власть, которая всю свою деятельность строит на принципе «антинационалы». Их главный приоритет – сделать все наоборот, не так, как ЕНД. Если они говорят, что небо голубое, значит, оно зеленое. Если они начали какой-то проект, то мы его зарубим.
Власть, которая готова обвинить собственную страну в начале войны в 2008 году, лишь бы назло «националам». И вот даже эта власть в целом продолжает политику омоложения бюрократического аппарата. Сегодня сотрудники старше даже 40 лет – большая редкость, причем, чем ниже этаж – тем больше молодежи. Оно и понятно – министром можно держать придурка, а вот среднее звено бюрократии, то самое, которое тянет на себе всю рутину, – должно быть исключительно работоспособным...
Так что, товарищи незаменимые, если так никто вам и не смог угодить, то купите себе хорошее зеркало...
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции
