2017 год для Грузии оказался довольно богатым событиями, повлиявшими на внутриполитическую ситуацию в стране.
Одним из наиболее запомнившихся в 2017 году событий, безусловно, стала случившаяся под занавес года двухфазная спецоперация. Вся страна, затаив дыхание, наблюдала за ходом 20-часового противостояния силовиков с террористами, забаррикадировавшимися в квартире в одном из спальных районов Тбилиси. В результате находящийся в международном розыске Ахмед Чатаев, известный под прозвищем Однорукий Ахмед, совершил самоподрыв, еще двое его сообщников были ликвидированы, а один – задержан. Также погиб боец спецназа.
История вызвала широкий общественный резонанс и породила множество вопросов относительно того, как известный террорист мог незаметно пробраться на территорию Грузии. Оппозиция обрушила на правительство шквал критики, особенно на фоне того, что члены кабмина на тот момент отказывались комментировать происходящее, советуя дождаться финала драмы. В «Едином национальном движении» посчитали такое молчание властей недопустимым. Заявление партии огласила Хатия Деканоидзе:
«Существует множество вопросов, и в первую очередь, почему своевременно не была проведена эвакуация людей с места проведения операции, и они попали под перекрестный огонь? Во-вторых, каким образом практически в центральную часть города проникли вооруженные до зубов лица? В-третьих, почему СГБ, спустя почти сутки, не может назвать имен подозреваемых? И, наконец, почему скрывается от журналистов министр МВД Гахария? И почему премьер Грузии не выступает со специальным заявлением, где призывает к спокойствию? Жители нашей страны заслуживают большей информированности по этому вопросу вокруг деталей этой спецоперации».
Действиями силовиков оказался недоволен и президент. В довольно резких выражениях Георгий Маргвелашвили призвал исполнительные структуры со всей серьезностью отнестись к последним событиям:
«Происшедшее дало весьма наглядный ответ тем наивным надеждам, что Грузия находится в какой-то обособленной реальности, что ее минуют глобальные риски или какой-либо поначалу незначительный эпизод не обрастет осложнениями. Я призываю всех оценить вставшие перед нами риски и вызовы и перестать смотреть на все сквозь розовые очки».
Оценивая результаты спецоперации, главный редактор журнала «Арсенали» Ираклий Аладашвили разделил опасения президента. Большая длительность операции говорит о плохо скоординированных действиях в верхах, считает эксперт:
«На первом же этапе силовики упустили момент, когда боевиков можно было захватить внезапно, арестовав одного из них прямо перед домом. Это дало время остальным рассредоточиться и занять круговую оборону, ведя огонь из трех квартир. К чести непосредственных участников операции, они успели эвакуировать из подъезда людей, иначе, в случае захвата заложников, ситуация пошла бы по непредсказуемому сценарию. По другой счастливой случайности террористы не обладали гранатометами, иначе бы бронемашины стали легкой мишенью. Я не исключаю, что операция началась спонтанно, по инициативе одного из начальников спецслужб, который таким образом решил показать свою доблесть. Ситуация осложнялась тем, что боевики запаслись солидным арсеналом оружия. В конце концов руководство приняло решение по их ликвидации, и здание методично расстреляли из противотанковых гранатометов. Их сдача в плен была исключена, после их ликвидации в квартирах обнаружили массу неизрасходованных боеприпасов».
Но на этом инцидент не завершился. Спустя месяц сотрудники контртеррористического департамента Службы госбезопасности Грузии провели еще одну масштабную операцию. На этот раз в Панкисском ущелье. Были задержаны пятеро граждан. По версии следствия, Зураб Горнакашвили, Руслан Алдамов, Рамаз Маргошвили, Бадур Чопанашвили и Темирлан Мачаликашвили были связаны с членами той самой группировки, которая была нейтрализована в ходе спецоперации в Тбилиси. При этом 19-летний Мачаликашвили был тяжело ранен. Как утверждают родственники – для устрашения. Теперь, по словам отца подростка Малхаза Мачаликашвили, он намерен дойти до Страсбурга:
«Ему выстрелили прямо в лоб, пуля прошла насквозь и попала в стенку. А еще его назвали террористом, такое не происходит в нормальной демократической стране, подложили что-то (гранату) и говорят, что он собирался оказать сопротивление. Я до Страсбурга дойду, но правду своего сына докажу! Что сейчас я скажу, это не касается грузинского народа, я обращаюсь к вышестоящим, к правительству: власти, не думайте, что это вам сойдет с рук!»
28 декабря всем задержанным были предъявлены обвинения в пособничестве террористам и определено предварительное заключение на время следствия. Власти Грузии, несмотря на шквал критики, по-прежнему считают, что силовики и правительство сработали на отлично. Позицию правящей партии по тому вопросу озвучил лидер парламентского большинства Арчил Талаквадзе:
«Сегодня уже подтверждается, что террористические действия были пресечены в процессе планирования. Как видно, готовились атаки не только в Грузии, но и за ее пределами. Благодаря профессионализму и самоотверженности наших спецслужб обеспечена безопасность общества. И спецоперация в Панкиси – часть этих действий».
Вообще, в прошедшем году к силовикам было много вопросов. Одним из наиболее резонансных стало похищение в мае месяце в центре Тбилиси известного азербайджанского журналиста и диссидента Афгана Мухтарлы, занимавшегося расследованием коррупционной деятельности членов семьи президента Ильхама Алиева. По его собственным словам, сотрудники грузинских спецслужб усадили его в машину и, надев на голову сначала мешок, а потом, когда он стал задыхаться, натянув футболку, вывезли из Тбилиси. Похитители говорили на грузинском языке. Позже, сменив три машины, он оказался на границе с Азербайджаном, а затем – в следственном изоляторе в Баку. Власти Грузии ограничились невнятными комментариями и туманными обещаниями расследовать обстоятельства похищения. Супруга журналиста Лейла Мустафаева после этого заявила, что в прозрачность расследования не верит:
«Я не жду позитивных шагов от правительства Азербайджана, но принятие Европарламентом резолюции по делу Афгана, надеюсь, повлияет на грузинскую сторону. Я знаю, что записи с камер наблюдения были фальсифицированы, и не доверяю следствию».
В итоге семья Мухтарлы, так ничего и не добившись, покинула Грузию. А руководство страны ограничилось временным отстранением от должности начальника Пограничной полиции МВД и главы службы контрразведки СГБ Грузии. Можно ли считать ноябрьскую отставку министра внутренних дел Георгия Мгебришвили отголоском этих событий, не ясно.
Ясно другое – к бывшему главе МВД в этом году было много вопросов. Май ознаменовался еще одним арестом – гражданина Турции, председателя наблюдательного совета сети образовательных учреждений Чаглар Мустафы Эмре Чабука. На родине его обвинили в пособничестве терроризму и связях с главным оппонентом президента Эрдогана, проповедником Фетхуллахом Гюленом. Министерство по беженцам отказало Чабуку и его семье в просьбе предоставить политическое убежище в Грузии. Сейчас он находится в следственном изоляторе, дожидаясь экстрадиции. Как заявляют правозащитники, когда встал вопрос между правами человека и интересами стратегического партнера, официальный Тбилиси, видимо, предпочел последнее.
Впрочем, новому главе МВД Георгию Гахария сразу же пришлось столкнуться с форс-мажором. Помимо антитеррористических вопросов, перед правоохранителями встал еще один вопрос – резонансное убийство двух школьников в результате драки со сверстниками подняло вопрос компетентности полиции. В обществе заговорили о том, что, по сравнению с политикой «нулевой толерантности» предыдущих властей, нынешние своим бездействием возвращают страну в 90-е годы. Мнение жительницы Тбилиси Инги:
«Наверное, полиция потеряла доверие людей. Если бы я узнала о каком-то преступлении, я бы сотрудничала с правоохранительными органами, однако так думают не все. То, что произошло в школе №51, – это ужасно. Думаю, стоит усилить меры безопасности в школах, однако то, что будет происходить за пределами школ, все же тяжело проконтролировать. Даже не представляю, как можно улучшить положение в этом направлении. Очень тяжелая ситуация наблюдается сегодня везде».
Еще один вопрос компетентности МВД – погромы в Батуми, которые, по мнению оппозиции, наглядно показали неспособность правоохранителей контролировать ситуацию без масштабного применения силы. Речь идет о беспорядках на улицах курортной столицы Грузии в ночь с 11 на 12 марта, в ходе которых пострадали около 30 человек. Большинство из них – представители правоохранительных органов. Причиной столкновений стало задержание жителей Аджарии. Они оказали сопротивление полицейским, посчитав, что за неправильную парковку автомобиля им выписали несоразмерно высокий штраф – 200 лари. Ценой противостояния стал ущерб, причиненный городу, – 150 тысяч лари. Действия полиции раскритиковал уже бывший Народный защитник Уча Нануашвили:
«Участники демонстрации на протяжении почти всей ночи уничтожали частную собственность, наносили вред инфраструктуре города, а полиция никак не реагировала на это в течение нескольких часов. Недостатки быстрого и эффективного реагирования со стороны правоохранителей вынуждают делать вывод, что государство не справляется с таким кризисом».
Впрочем, в руководстве Грузии посчитали, что со своими обязанностями не справляется сам Уча Нануашвили. Правящая партия ясно дала понять, что не намерена терпеть его в качестве омбудсмена еще один срок. В результате долгих консультаций с неправительственным сектором была выбрана компромиссная кандидатура – бывший заместитель Главного аудитора Нино Ломджария. В итоге в начале декабря она сменила Учу Нануашвили на посту Народного защитника.
Но главное – Грузия получила новую Конституцию. Точнее, как утверждают оппозиция и неправительственный сектор, однопартийную Конституцию. Парламент 26 сентября в третьем, окончательном чтении принял поправки к Основному закону страны. Новую редакцию поддержали 117 депутатов, против выступили всего двое. Оппозиция бойкотировала голосование.
Главными новшествами стали переход на парламентскую форму правления, упразднение прямых президентских выборов и определение понятия «брак» как союз между мужчиной и женщиной.
Впрочем, поправки «Грузинской мечты», изменившей первоначальный проект, разрабатывавшийся конституционной комиссией, куда входили, в том числе, независимые эксперты, вызвали негативную реакцию. А президент Георгий Маргвелашвили даже наложил на документ вето. Комментируя решение главы государства, председатель парламентской фракции «Грузинской мечты» Мамука Мдинарадзе заявил:
«Тем самым он (Маргвелашвили) отказался от последнего шанса внести позитивный вклад в успешный процесс конституционной реформы, который признан грузинским обществом, признан Венецианской комиссией. Результат будет таким – мы преодолеем вето».
Преодолели. Но затем партия власти, к явному неудовольствию Венецианской комиссии, сама инициировала пересмотр нескольких пунктов. Окончательный вариант новой Конституции вступит в силу в 2018 году.
В 2017 году вступил в должность и новый мэр столицы. Им стал кандидат от «Грузинской мечты», бывший министр энергетики и вице-премьер Каха Каладзе. С его приходом столичный бюджет резко вырос, впрочем, как и тарифы на коммунальные услуги. А политолог Корнелий Какачия прогнозирует: пост градоначальника нужен Каладзе в качестве трамплина на самый верх:
«Естественно, он пытается укрепиться на политическом поле как независимый игрок со своими целями, связанными не только с должностью мэра. У него более долгосрочные цели в грузинской политике».
Ну и не обошлось в 2017 году без природной катастрофы. Масштабные пожары в Боржоми-Харагаульском заповеднике показали – с реагированием на чрезвычайные ситуации в Грузии дела обстоят совсем не гладко.
200 гектаров выгоревшего леса – печальный итог стихийного бедствия. Премьер-министр страны Георгий Квирикашвили, посетовав на «глобальное потепление», все же был вынужден отметить недостатки нынешней системы реагирования на такого рода вызовы:
«В будущем нам понадобятся системные изменения, а также обновление инфраструктуры. Вы видите, какая ситуация во всем мире на сегодняшний день в условиях глобального потепления. Любая страна должна быть готова к таким вызовам. Думаю, нам нужно обновить соответствующее инфраструктурное оснащение, машины. Также необходимо, чтобы Кризисный совет соответствовал вызовам такого типа. Нам придется работать над этими вопросами на следующий же день после того, как будет потушен пожар в Абастумани. Нужно будет учесть все это в бюджетах нынешнего и следующего годов. Будут проведены системные изменения, которые значительно повысят готовность нашей страны в борьбе с такими вызовами».
Уничтоженный лес премьер обещал восстановить, отметив, что это долг правительства. Впрочем, по словам координатора НПО «Зеленая альтернатива» Ираклия Мачарашвили, это не первый масштабный пожар в регионе – в частности, огненная стихия бушевала в 2004, 2006 и 2008 годах. И во всех этих случаях, отмечает эколог, решающим фактором успеха в борьбе с огнем становился дождь, а вовсе не действия соответствующих структур:
«Все время идут разговоры о создании системы раннего оповещения, покупке специальной техники. К сожалению, правительство не успевает идти в ногу с этими тенденциями. Один из методов адаптации к климатическим изменениям (о которых говорит премьер-министр) – быть готовыми к таким пожарам. Огонь может появиться и на пшеничном поле, и государство должно быть к этому готово. В Грузии приблизительно 400 тысяч гектаров леса с повышенной опасностью возникновения пожаров. В том числе хвойные леса в Боржоми. И все это усугубляется человеческим фактором, недочетами. Например, когда деревья вырубаются, а сухие хвойные ветки остаются в лесу. Это повышает опасность возникновения пожара. Представьте себе, вызвать пожар может даже выброшенная пустая бутылка, так как может произойти преломление солнечного света, и при высокой температуре бутылка будет действовать как увеличительное стекло».
По словам специалиста, каждый раз после пожара правительство декларирует изменения в подходах к чрезвычайным ситуациям. И за прошедшие годы с помощью иностранных доноров была составлена не одна стратегия борьбы с подобными стихийными бедствиями. Но толку пока мало.
