Гибель в ДТП одного из руководителей государства – это всегда из ряда вон выходящее событие. Но в данном случае есть еще ряд обстоятельств, которые в совокупности с самим этим фактом вызвали у множества людей в абхазском обществе глубокую депрессию.
О трагической гибели премьер-министра Абхазии Геннадия Гагулия я узнал поздним вечером, примерно за полчаса до того, как в последние минуты субботы 8 сентября появились первые интернет-публикации СМИ о ней. Жена, которая несколько лет назад работала в Торгово-промышленной палате Абхазии и состоит в закрытой группе ее сотрудников в «Фейсбуке», сообщила мне упавшим голосом: «В автоаварии погиб Гагулия». «Какой Гагулия? Премьер-министр? Да ну, он же сейчас в Сирии. Неужели там?»
Не сразу и сообразил, что из прочитанного ранее в тот день интернет-сообщения о заключительной встрече президента Сирии Башара Асада с делегацией Абхазии, находившейся почти неделю в САР с официальным визитом, следовало: делегация возвращается и к вечеру вполне могла уже прилететь назад. В интернете, куда я тут же заглянул, не было, впрочем, о таком происшествии ничего – это вызвало надежду, что, может, информация ложная.
Но вот появилась первая публикация о трагическом ДТП, а затем, как горох, с промежутками в одну-две минуты, посыпались десятки других – в основном уже в первом часу ночи 9 сентября. И почти одновременно появились, выложенные завсегдатаями абхазского сегмента «Фейсбука» фотопортреты Геннадия Гагулия и скорбные комментарии и соболезнования семье. Поскольку информация поначалу была весьма скудной, поймал себя на мысли: мне хочется, чтобы эта ужасная катастрофа, коль она уже свершилась, произошла по пути следования из аэропорта Адлер до погранпоста «Псоу», а не на абхазской автотрассе. Но как оказалось, в ту ночь жителей Абхазии ждал, что называется, полный комплект всего того, что мы называем язвами современной нашей жизни, чего стыдимся и что проклинаем. На «встречку» близ села Блабурхва выскочил на «девятке» обдолбанный водитель 22 лет, житель села Звандрипш, мчавшийся на ночь глядя куда-то в Гагру, причем без всяких документов на управление машиной.
После «бочки меда» – потока сообщений о пятидневном пребывании делегации Абхазии в Сирийской Арабской Республике, после всех этих телерепортажей с атрибутами восточной роскоши на экране, это стало никак не меньше, чем «бочкой дегтя».
Согласно информации, появившейся в ту же ночь на сайте МВД республики, за рулем ВАЗ-21099 сидел Хаджарат Тарсман 1996 года рождения, он находился в состоянии наркотического опьянения и нарушил правила дорожного движения, не уступив дорогу кортежу с мигалками. ДТП произошло в 22.40 недалеко от милицейского поста Мюссера на отрезке дороги «Псоу - Сухум». После столкновения с ехавшим навстречу автомобилем машина с премьер-министром вылетела в кювет. Премьер-министр погиб, его охранник и водитель получили травмы.
В 11.30 в воскресенье 9 сентября начался брифинг министра внутренних дел Абхазии Гарри Аршба, Он, в частности, сообщил:
«Водитель автомашины ВАЗ-21099 задержан и водворен в изолятор временного содержания. В отношении гражданина Тарсмана по части 4 статьи 253 Уголовного кодекса Республики Абхазия возбуждено уголовное дело. Это нарушение правил дорожного движения при управлении автотранспортом лицом, находящимся в состоянии опьянения, повлекшее по неосторожности смерть человека».
Передвижение в составе кортежа, в сопровождении машин с мигалками впереди и позади колонны, с соответствующими звуковыми сигналами представляется обычно надежной гарантией безопасности, чуть ли не броней. Но это ведь в условиях адекватного поведения окружающих участников дорожного движения, когда они обычно просто останавливаются, прижавшись к обочине, и пропускают правительственный кортеж. А если вокруг царит дорожный беспредел, не убережет никакая «броня». Неслучайно же, как написал один из интернет-комментаторов гибели премьера, шоссе «Псоу - Ингур» – это «дорога смерти».
Тут же зазвучали, впрочем, интернет-упреки, что передвигающиеся с бешеной скоростью правительственные кортежи сами порой провоцируют ДТП. И у меня такое ощущение, что давший интервью одному из СМИ замначальника ГСО (госслужбы охраны) Руслан Измайлов в известной мере отвечал в нем на эти упреки. (Хотя его ответ опять же вызвал массу скептических комментариев...) Он описал происходившее так. Перед выездом от границы была поставлена задача доехать спокойно, аккуратно. Мы, заверил он, выполнили расстановку автомашин согласно задаче. Впереди ехал президент, за ним два автомобиля безопасности, затем машина премьера, два авто безопасности, замыкал кортеж автобус с членами делегации. Дистанция между автомобилями была соответствующая нормам, то есть та, которая позволяет предпринять действие в любой дорожной ситуации. Правительственный кортеж двигался в сторону Сухума с разрешенной скоростью (на участке, где произошла авария, разрешенная скорость – 90 километров в час), дистанцией и с соблюдением правил дорожного движения. Колонну возглавляли автомобили ГАИ – сопровождение, необходимое для перемещения правительственных машин. Авария произошла на открытом участке дороги, где не было слепых поворотов и была хорошая видимость. По встречной появились две легковушки: темный седан и за ним – ВАЗ 2199. Дистанция между ними была примерно 20 метров, то есть дистанция, позволяющая водителю максимально быстро принять правильное решение.
Когда, по его словам, автомобили стали равняться с колонной, темный седан сбавил скорость и прижался к правой обочине, соблюдая правила дорожного движения. Водитель же ВАЗ-2199, видимо, не рассчитал, выполнил экстренное торможение, после чего в результате либо технической неисправности, либо неопытности, вместо того чтобы принять правую сторону, предпринял маневр в сторону встречного движения, то есть в сторону нашего кортежа, на скорости, практически под прямым углом вылетел на встречную полосу и ударил автомобиль кабмина Toyota Camry, в котором ехал премьер. Получился удар в лобовую. Автомобиль, в котором находился премьер, не имел возможности совершить маневр, то есть водитель «Жигулей» ему практически шансов не оставил. Автомобиль кабмина занесло, он вылетел на встречную полосу и правой стороной лег на обочину. Сразу после аварии водитель и охранник выбрались из автомобиля и стали вытаскивать премьера. Он был без сознания, но еще подавал признаки жизни, был слабый пульс. Госохрана в сопровождении милиции быстро доставили премьера в Гудаутскую ЦРБ, больница уже была предупреждена о том, что пациент тяжелый. Но в больнице сообщили, что он скончался...
По другим сообщениям, у погибшего был перелом основания черепа. Некоторые говорят, что премьер в момент аварии спал или дремал, но этого достоверно мы уже никогда не узнаем. Да и не имеет это значения...
В начале этой публикации я упомянул про случаи ДТП с участием руководителей. Они не так уж редки, хотя, когда говорят про летальный исход, на постсоветском пространстве обычно вспоминают уже весьма отдаленный во времени случай 1980 года, когда погиб тогдашний лидер Белоруссии Петр Машеров. И вот сегодня по российским федеральным телеканалам весь день крутили кадры с видеорегистратора, которые запечатлели вчерашний наезд где-то под Кишиневом выехавшего на «встречку» громоздкого автофургона на автомобиль президента Молдавии Игоря Додона. Но там серьезно пострадала только его старенькая мать, в нашем же случае водитель и охранник отделались ушибами и царапинами, а премьер-министр не выжил. Все это, конечно, дело случая, дело долей секунды и миллиметров...
Я вспомнил тут ДТП с Додоном еще и потому, что прочел на форуме одного из российских сайтов кучу однотипных конспирологических комментариев, увязавших воедино смерти Александра Захарченко в Донецке, Геннадия Гагулия в Абхазии и ДТП с участием Додона в Молдавии. Авторы комментариев были убеждены, что все это – звенья одной цепи, работа западных спецслужб по устранению проросийских государственных деятелей.
Ни в одном из многочисленных комментариев абхазских интернет-пользователей по поводу гибели Геннадия Гагулия я, конечно, не встретил версии о теракте. И не только потому, что у нас все моментально оказались посвящены в детали происшествия, но и потому, что все осведомлены о личности Геннадия Гагулия. Безусловно, это огромная потеря для Абхазии. Людей, которые умеют делать дело, увы, везде, а не только у нас, значительно меньше, чем тех, кто умеет формулировать призывы и лозунги. Но это не политик, принимающий основные решения в государстве и посвятивший себя борьбе за власть свою и своей команды, это хозяйственник до мозга костей. И уж тем более не претендент на пост первого лица страны; 4 января текущего года ему исполнилось семьдесят лет.
Я достаточно подробно рассказывал на «Эхе Кавказа» о жизненном пути Геннадия Леонидовича не так уж давно, в апреле, когда он в третий раз в своей биографии был назначен премьер-министром Абхазии. (Публикация называлась «Третье пришествие Геннадия Гагулия.) Вспоминал там и том, что ранее, в ноябре 2002-го – апреле 2003-го, он возглавлял правительство республики менее пяти месяцев, после чего, как полагают многие аналитики, стал жертвой политических интриг. Затем он многие годы возглавлял Торгово-промышленную палату Абхазии и благодаря своей деятельной натуре, требовательности к подчиненным, таланту организатора сумел поднять ее работу на небывалую высоту. С такой же энергией он взялся руководить кабинетом министров. И кто мог подумать, что и на этот раз ему суждено будет возглавлять его снова менее пяти месяцев…
Вчера мы с женой съездили в Гудауту, где в доме Геннадия Гагулия покоится сейчас его тело, чтобы выразить сочувствие родным покойного и возложить букет красных роз. По дороге туда и обратно она, как и накануне поздно вечером, вновь и вновь вспоминала, какой это был хороший человек: внимательный, отзывчивый и, не смотря на всю свою требовательность, очень простой в общении, без тени высокомерия и стремления «держать дистанцию». Обладая талантом налаживать контакты с деловыми людьми, он объехал за последние годы полмира, и вот смерть настигла его по дороге из Сирии, когда он не доехал до своего дома в Гудауте около десятка километров...
Среда 12 сентября объявлена в Абхазии траурным днем – тогда Геннадий Гагулия будет похоронен в своем родном селе Лыхны. А перед этим гроб с его телом будет установлен для прощания с одиннадцати до четырнадцати часов в Гудаутском районном Доме культуры.
Между тем временно исполняющим обязанности премьер-министра назначен первый вице-премьер кабмина Даур Аршба.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
