Несколько дней тому назад я имел задушевную беседу с генеральным директором одной тбилисской клиники. Спросил его, как вообще ситуация, что день грядущий нам готовит и настанет ли этот самый грядущий день?
– День настанет, но хорошего в нем будет мало! – грустно ответил директор. – Если снимут ограничения, то все те маленькие плюсики, которые мы записали себе за последние три недели, можно разом потерять, и все начнется заново. В моей клинике мест нет, люди лежат в коридорах, ситуация критическая. Снимать ограничения никак нельзя.
– Но если не снять ограничения, то народ не сможет купить-продать чего-нибудь и останется без денег.
– Народ так или иначе останется без денег, на то он и народ, – сказал директор, – но ты прав, если не снять какие-то ограничения, будет скандал. Оппозиция снова обвинит власть в недееспособности, а сама власть, путаясь в слезах и соплях, опять начнет жалостливо оправдываться, и так до бесконечности.
– Так что же делать, отменять карантин и понадеяться на негрузинское слово «авось?»
– Ни в коем случае! Отменять нельзя, можно чуть-чуть ослабить. Ослабить, но чуть-чуть, легонько, чтоб ни шашлык не сжечь, ни шампур.
Этот разговор состоялся у нас до 22 декабря, когда еще не знали, что будет и как. 22 декабря правительство, скрепя сердце, вынесло решение, что послабления все-таки произойдут, но очень косметические. Торговые центры откроются, а вещевые рынки продолжат оставаться на замке. Объясняется это тем, что в торговых центрах худо-бедно можно контролировать толпу: впускать малое количество, сохранять дистанцию, и т.д. На вещевых же рынках это проконтролировать очень сложно. Комендантский час снова остается в силе, кроме новогодней и рождественской ночи. И муниципальный транспорт тоже работать не будет – ни метро, ни автобусы, ни маршрутные такси.
Возникает логичный вопрос: если транспорт не заработает, то как люди смогут попасть в торговые центры, большинство которых расположено далеко от городского центра? То есть, опять туда попадут те люди, у которых есть личный транспорт, или совсем богатеи – те, которые позволяют себе ездить на такси! Опять получится дискриминация и общественность снова ахнет. Кто-то сказал, что если у человека есть деньги идти в торговые центры за покупками, то и на такси он наскребет кое-чего. Ну, может быть и есть сермяжная правда в словах этого «кое-кого», но все равно, что-то не то. Получается какая-то имитация. Имитация свободы. Вроде бы поводок удлинили, но миску с косточкой отодвинули подальше.
А что в сфере общепита? Все то же – кафе и ресторации продолжат работать только на вынос. Заработают гостиничные рестораны, которые обслуживают своих постояльцев; они будут работать до 9 вечера. В общем, если очень захочется посидеть в ресторане, надо предварительно снять в гостинице номер, поселиться в нем и тогда можно будет насладиться общением с официантом, с шеф-поваром и, в крайнем случае, с вышибалой. Но все это до 21 часов. Как только куранты радостно пробьют девять раз, карета превратиться в тыкву – сиречь, надо срочно расплачиваться и бежать к себе в номер. Пищу, кстати, можно забрать с собой, и там уже, сидя на кровати перед телевизором и наслаждаясь мыльными новостями, продолжить вкушать ресторанные блюда.
Ах, как мне хотелось тряхнуть стариной, пойти под Новый год в ресторан, заказать жульены, салат столичный, котлеты по-киевски (они же «ново-михайловские котлеты») и все это выкушать под коньячок. Но, видимо, не судьба. Не удастся отведать мне котлеты по-киевски и салат столичный. Да и коньячок мне уже нельзя. Утешает только то, что у нас не умеют делать хорошие котлеты по-киевски, о которых я мог бы написать поэму. Самые качественные «киевские» котлеты я в свое время ел в «Славянском базаре» или в ресторане «Берлин» в городе-герое Москва. Эх, не ценили мы наше совковое счастье (это я шучу, не дай бог кто-то подумает, что я горюю по совку. Нет и никогда!).
Кстати, после недавнего разговора с одной дамой, которая долгое время работала в некой популярной кухне по изготовлению всякого рода полуфабрикатов, я навсегда зарекся покупать готовые и неготовые котлеты по-киевски. Так же, как и другие изделия из курятины. Дама рассказала мне местную технологию изготовления подобной продукции, и мне снова захотелось стать вегетарианцем.
Ладно, повело меня в сторону от главной темы, а я говорил про ограничения. Они, в основном, остаются, и, по предварительным расчетам, это счастье продлится до 31 января. Но есть у меня подозрение, что потом следует продолжение. Вряд ли в начале февраля мы избавимся от всемирной заразы и разом все выздоровеем. Все тот же гендиректор клиники сказал, что первая партия волшебной вакцины к нам прибудет не раньше марта месяца и население постепенно начнут прививать.
Уже сейчас идут жаркие споры насчет того, прививаться или нет. Многие «интеллектуалы» считают, что пусть враги наши прививаются, а мы, мол, не будем. Нам, мол, чипирование ни к чему и вообще, не позволим, чтобы 5G контролировало наше бытие, тем самым определяя наше же сознание. Вот так говорят люди, в свободное от молитв время считающие себя интеллектуалами. Лично я не отношу себя к интеллектуалам, а потому обязательно уколюсь. Уколюсь, но только после того, как прививку сделает себе наше правительство и духовенство. Я погляжу на них, и если с ними ничего не произойдет, то тоже побегу укалываться. Ну, а если они после укольчика вдруг подобреют или перестанут махать кадилом, то я пойму, что что-то пошло не так. И подожду, пока вакцину усовершенствуют.
Но все это пока что планы. А в реальности мы имеем то, что имеем – вирус не собирается сдаваться, и во всех странах, где здравая мысль более или менее существует, никаких послаблений карантинных режимов не намечается. Скорее, совсем наоборот.
Но что нам весь мир, когда душа требует праздника?
Душа и правда требует праздника, но, боюсь, как бы похмелье не стало непереносимым.
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции
