В среду 12 мая и понедельник 17 мая «Эхо Кавказа» рассказывало о первых двух заседаниях идущего в Гулрыпшском районном суде под председательством судьи Игоря Агумава процесса по делу бывшего помощника президента Абхазии и Героя ДНР Ахрика Авидзба и четверых его соратников по Донбассу. Они были задержаны 5 марта с. г. в Сухуме по подозрению в незаконном хранении и сбыте оружия группой лиц по предварительному сговору. Что же происходило дальше?
На заседании в среду 19 мая должны были быть допрошены свидетели обвинения – понятые, которые принимали участие в обследовании дома Авидзба Андрей Шабельник и Сергей Демидов, а также сотрудники милиции Аслан Сангулия и Леван Топурия.
Однако никто из свидетелей на процесс не явился. Демидов, как оказалось, выехал в Москву, а Шабельник, по словам представителя Генпрокуратуры Даура Амичба, не имел возможности приехать в Гулрыпшский суд. Топурия предоставил суду ходатайство, что не может явиться в суд из-за подозрения на заражение коронавирусом и плохого самочувствия, а Сангулия – справку о том, что не может явиться в суд, и попросил зачитать его показания в ходе предварительного следствия. Подсудимый Авидзба заявил, что будет требовать их явку:
«Именно к этим двум людям, которые превысили свои должностные полномочия, есть вопросы. Если они срывают дело, тогда мы будем ходатайствовать, чтобы меру пресечения нам поменяли, потому что с такой их явкой мы можем сидеть еще лет десять. Сделайте так, чтобы свидетели являлись».
Даур Амичба также отметил, что гособвинение против оглашения показаний Сангулия без его присутствия и его явка должна быть обязательной. Суд пронял решение отложить заседание до пятницы 21 мая.
В пятницу судебное следствие продолжилось допросом свидетелей обвинения – сотрудников МВД и СГБ Абхазии. Первым был допрошен начальник отдела управления угрозыска МВД Абхазии по имущественным преступлениям Леван Топурия (очевидно, подозрения на коронавирус у него не подтвердились), который присутствовал при досмотре обвиняемого Аслана Гуатижева ночью 5 марта:
«Обойма была от пистолета с патронами и ноутбук. Нож – за пазухой. И обойма – в куртке».
Топурия объяснил, что Гуатижев отрицал принадлежность ему обоймы, но подтвердил, что нож его, а также рассказал, что до допроса у него ночью была изъята куртка, которую позже вернули. Когда Топурия пришел на допрос к обвиняемому, он уже сидел в служебном кабинете в наручниках под охраной двух человек в масках. О том, кто его туда доставил, сотруднику МВД неизвестно.
Допрошенный затем коллега Топурия старший оперуполномоченный УУР МВД Аслан Сангулия также сказал:
«Были изъяты нож и обойма с двадцатью патронами. Нож был за пазухой с правой стороны и нож в куртке с левой стороны».
Именно он изъял у Гуатижева патроны и нож. По его словам, при обыске обвиняемый сопротивления не оказывал, насилие к нему не применялось, права были ему разъяснены. Как у него оказались в одежде патроны, обвиняемый не объяснил, добавил Сангулия. Сам Гуатижев признал, что нож принадлежит ему, а как обойма попала в куртку, он не знает: ее изъяли ночью, а предъявили ему утром.
Затем в тот день были допрошены сотрудники Службы государственной безопасности, имена которых в целях конфиденциальности суд попросил не упоминать в СМИ.
Первый из сотрудников СГБ показал, что опрашивал обвиняемых Станислава Культу и Андрея Лактионова. Культа рассказал ему, что в январе 2020 года присутствовал в ходе событий у комплекса правительственных зданий в качестве охранника Ахры Авидзба. За свою работу он получал 25 тысяч рублей.
Следующий свидетель лично допрашивал еще одного фигуранта по делу - Владимира Щербакова, который не находится на скамье подсудимых. Щербаков в 2020 году познакомился с обвиняемым Талехом Гасановым, который пообещал ему сообщить о вакантном месте охранника. В 2021 году Гасанов предложил Щербакову работу по охране дома Ахры Авидзба с зарплатой в 25 тысяч рублей за две недели. Щербаков вместе с Гасановым приехал в Сухум в дом Авидзба 4 марта. Он стал свидетелем разговора охраны о том, что 11 марта планировались «какие-то мероприятия, где будет очень весело» и где понадобилось бы участие большинства из людей, присутствующих в доме Авидзба.
Сотрудник СГБ рассказал, что был свидетелем допроса и обвиняемого Талеха Гасанова, который подтверждал слова Щербакова. Гасанов же заявил в суде, что сотрудник службы госбезопасности сам допрашивал его и спросил, понравилось ли ему падать со ступенек и, что «если мы не найдем общего языка, то я буду кушать через трубку». Свидетель заявил, что такого не помнит, допрос Гасанова он не проводил, а только «перекинулся с ним парой слов».
Еще один свидетель в суде старший оперуполномоченный СГБ Абхазии лично проводил допрос Ахры Авидзба после его задержания. По его словам, Авидзба рассказал, что со своими соратниками он знаком с Донецка, а в Абхазию они приехали по его приглашению на отдых в качестве гостей.
На заседании суда в пятницу 28 мая допрос свидетелей обвинения начался с экспертов – по дактилоскопии и баллистике. Начальник отдела специальной экспертизы ЭКЦ (экспертно-криминалистического центра) МВД республики Руслан Дбар отвечал на вопросы, касавшиеся отпечатков пальцев, обнаруженных на изъятом оружии.
Сторона защиты, в частности подсудимый Ахрик Авидзба, интересовалась его квалификацией и стажем работы (тот указывал на годы учебы в РФ и четыре года работы совместно с опытными экпертами), а Авидзба затем выступил с ходатайством представить на обозрение суда конверты с дактилокартами и дактилопленками из обвинительного заключения до того, как свидетель будет отпущен. Гособвинитель Даур Амичба возразил, что рассмотрение вещественных доказательств предусмотрено в судебном следствии после допросов свидетелей, но судья все же удовлетворил ходатайство подсудимого. Затем он дважды объявлял небольшие перерывы, после которых возвращался с опечатанными конвертами. Защита внимательно знакомилась с ними и их содержимым, после чего вопросов от них не последовало. Свидетеля Дбара отпустили.
Следующим свидетелем выступал заместитель начальника специальной экспертизы ЭКЦ МВД Арам Манукян. Но до начала его допроса Даур Амичба очень долго зачитывал страницы обвинительного заключения, где давались подробные характеристики изъятого в доме, где проживали подсудимые, оружия. Вот короткий отрывок:
«Первый пакет. РГД-П. 254-п 5-18 в количестве пяти штук. Пакет 25. Винтовка М-14. Три магазина, 90 штук».
И вот так около полутора часов – о всех деталях каждой единицы оружия, месте и времени ее изготовления и т.д. Допрос Манукяна, который занимался баллистической экспертизой оружия, продолжался в два раза меньше времени. По его словам, он написал экспертную справку 5 марта, когда получил вещественные доказательства, а после назначения постановления об экспертизе с 19 по 23 марта была подготовлена более расширенная справка с техническими объяснениями. Ахрик Авидзба и его адвокат Инга Габилаиа выступили с ходатайством об ознакомлении с первичной справкой эксперта. Даур Амичба отметил, что названная справка по закону не обязана быть приобщена к материалам дела, вместе с тем не высказался против ее предоставления.
Понятой Андрей Шабельник подтвердил свое участие в действиях правоохранительных органов. Он оказался «штатным» понятым правоохранительных органов, по крайней мере признал, что уже 2-3 раза был в качестве понятого по просьбе МВД. Шабельник рассказал, что, пока он участвовал в обследовании жилья, где в разных местах лежали пистолеты, рации, пулеметы, автоматы, на час отключался свет и вместе с сотрудниками милиции они «считали патроны», подсвечивая себе телефоном.
В качестве свидетеля был допрошен родственник Ахрика Сослан Авидзба. По его словам, 4 марта примерно в четыре-пять вечера он приехал в дом Авидзба, но его самого там не было. Хотел узнать подробности об общественном движении, которое хотел зарегистрировать Ахрик. Ожидал родственника на втором этаже дома около часа. С собой у него был пистолет фирмы «Глок», который он оставил в серванте на втором этаже, когда его пригласили к столу поужинать. Сослан заявил, что после обследования дома этот пистолет пропал и, по его мнению, находится в МВД. Обращаться в правоохранительные органы, чтобы вернуть пистолет, Сослан Авидзба не стал, так как подумал, что его не отдадут.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
