В Южной Осетии официальная пресса и местные эксперты подводят итоги поездки югоосетинской делегации на Петербургский международный экономический форум. Эксперты отмечают, что участие в форуме носило в основном политический характер как демонстрация союзничества в сложный для России исторический период. К проблемам экономического развития это мероприятие отношения не имеет.
Всю неделю только и разговоров, что о результатах Петербургского экономического форума. Официальная пресса публикует кадры встреч руководителей республики с федеральными чиновниками, руководителями крупных российских корпораций, переговоров с губернаторами, по итогам которых были заключены соглашения о сотрудничестве с областями Урала и Северо-Запада России. Они преподносятся избирателю как события значимые, сулящие республике невиданные перспективы, которые вот-вот начнут осуществляться.
Мы наблюдаем эту историю без малого пятнадцать лет, а прорывы все не начинаются.
Депутат парламента первого созыва, предприниматель Тимур Цхурбати относится к этим мероприятиям снисходительно. По его мнению, таким образом местная бюрократия демонстрирует свою лояльность Москве, ее стремление к еще большей интеграции с государством-патроном. В то же время она показывает избирателю, что не сидит сложа руки, ищет новые возможности для модернизации республики.
Но если мы говорим о реальном положении вещей, говорит Тимур Цхурбати, то должны исходить из того, что обустраивать жизнь в Южной Осетии никому не интересно, кроме тех, кто живет на этой земле и связывает с ней будущее своих детей:
«Все эти мероприятия чиновники затевают потому, что им спускают директивы из центра. Для того чтобы Южная Осетия развивалась, нужно прислушаться к народу, как бы высокопарно это не звучало. Что ему нужно? Какие возможности он нашел сам? Нужно воспринимать идеи местных предпринимателей, исходить из местных условий, из того, что нам дано от Бога. В Южной Осетии есть такие возможности: у нас идеальный климат для выращивания грецкого ореха, хмеля. У нас отличный мед, который, по мнению некоторых экспертов, входит в пятерку лучших… Эти возможности абсолютно не используются югоосетинской властью. Вместо этого они покупают картофелеуборочный комбайн, который никому не нужен. Надеюсь, мы отойдем от этой дурацкой практики и прислушаемся к местному производителю, к предпринимателям, у которых есть какие-то связи, потенциал и видение реальных возможностей, осуществимых в республике.
– Если в Южной Осетии есть такие предприниматели, то почему бы им самим не реализовывать проекты, приглашать в республику инвесторов?
– На данный момент Южная Осетия – закрытая республика, сюда невозможно попасть инвестору без одобрения руководства».
Сотрудник Института экономики РАН Александр Караваев разделяет факторы, препятствующие модернизации Южной Осетии, на субъективные и объективные. К объективным факторам он относит географическую оторванность республики от основных коммуникаций, ее труднодоступность, отсутствие богатого сырьевого экспорта, ограниченный статус территории.
Отчасти здесь и проблема условно козырька российского управленческого класса, который проецирует свои практики на небольшую территорию Южной Осетии, где, в свою очередь, бюрократия хорошо знакома с их особенностями хозяйственно-экономической жизни, перекочевавшими еще из советского времени. Эти факторы, считает экономист, преодолеваются за счет способности местного самоуправления создать условия, какие-то уникальные возможности для обустройства территории, привлечение инвесторов и так далее. И здесь, говорит Александр Караваев, возникает второй, субъективный фактор – вовлеченность местной власти:
«Они должны иметь проект будущего и реализовывать его непосредственно на практике. По моим впечатлениям, если такой проект и имеется, то он не становится задачей для повседневности. Повседневность скорее крутится вокруг административной текучки, то есть того, что непосредственно нужно решать для отчетности – хозяйственно-экономической или политической. Это они и делают. Необходимо присутствовать на международном экономическом форуме – они и присутствуют. Необходимо, допустим, сделать программу развития до тридцатого года – они ее сделают. Это делается как необходимый ритуал, как необходимая часть административной работы. Но она не выходит на уровень сверхзадачи национального масштаба, которая бы захватывала все сообщество маленькой Южной Осетии. Когда бы люди могли принимать активное участие в обустройстве своего региона совместно со структурами власти, не чувствуя барьеров и разграничений. То есть это вопрос по большей части ответственности и способности местного самоуправления быть настолько сильными, чтобы влиять на самые верхние экономические и политические решения.
– Чтобы это не выглядело как пространные рассуждения, вы можете привести конкретный пример, который бы перекликался с Южной Осетией?
– Могу привести пример местного самоуправления в Андорре. Маленькое государство с похожими на Южную Осетию горными условиями, но где за годы модернизации, начиная с середины двадцатого века, была построена такая система, при которой общество было включено в эту работу. Они особо ничего не придумывали – все те же рецепты по развитию туристического кластера, санаторно-курортного лечения, создания отдельных небольших производств. С другой стороны, создание экономического анклава без налогообложения. Все это строилось и обустраивалось как общенациональная программа, в ней были задействованы все слои общества – от пастухов до представителей старых дворянских фамилий. Если это транслировать на наши постсоветские реалии, это все семьи, проживающие в регионе, – от бывших партийных руководителей и криминальных лидеров до работяг, аграриев и пастухов. Они воспринимают те программы, которые им предлагают, они их реально читают, тестируют, они за них голосуют, потому что они касаются их дома, их огорода, земельного участка. При таком сложении сил начинаются совершенно другие эффекты».
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
Форум