У коррупционной темы в нашей стране есть специфическое свойство – она рассасывается, как только тот или иной борец с коррупцией переступает порог властного кабинета. Нынешний президент Аслан Бжания не исключение из общего правила.
В предвыборный период кандидат соблазнял избирателей обещаниями о борьбе с коррупцией, «которая нас погубит», и говорил о необходимости включить в закон о противодействии коррупции статьи, предусматривающие декларирование доходов и расходов чиновников и членов их семей, поддерживал внесение в УК статьи о незаконном обогащении, реформировании системы власти, сокращении чиновничьего аппарата. А еще он говорил о конфликте интересов – большой беде, когда чиновники принимают решения, которые идут «вразрез с интересами государства».
Вот об этом мы сегодня и поговорим. Тем более что есть у нас «информационный повод», который, похоже, как раз идет «вразрез с интересами государства».
В начале октября начальник российских пограничников в Абхазии Алексей Трубецкой написал абхазскому министру экономики Кристине Озган письмо, в котором просил абхазского чиновника рекомендовать ему нефтекомпанию в Абхазии, у которой российские пограничники могут оптом закупать автомобильное и дизельное топливо. Понять российского начальника можно – ему, видимо, по какой-то причине не хотелось проводить тендер на закупку нефтепродуктов. Так как речь идет о серьезных объемах топлива, то понятно, что подобная «рекомендация» «дорогого стоит», во всяком случае, для компании, которая получает право на оптовые поставки горючего для российских пограничников.
Крупных компаний в стране немного, качество нефтепродуктов, как утверждают специалисты, везде «отличное», а цены на них регулируются государством. Поэтому возникает вопрос: почему министр экономики отдает предпочтение не Государственной компании «Абхазтоп», а дочернему предприятию «Роснефти» в Абхазии «РН-Абхазия»? Ведь, по логике вещей, абхазский министр должен быть заинтересован если не в справедливости (проведении тендера), то хотя бы в том, чтобы государственная компания получила прибыль?
Первая мысль, которая возникает, и она имеет право на жизнь, – это личная заинтересованность абхазского министра экономики. Дело в том, что на протяжении многих лет – с 2014 по 2019 год, то есть до назначения на должность министра – Кристина Озган возглавляла компанию «РН-Абхазия». И, судя по всему, советуя закупать бензин и дизельное топливо у «Роснефти», руководствовалась не интересами абхазского государства, а интересами компании, которую возглавляла не так давно.
Многие страны защищают себя от подобного конфликта интересов законодательством. Оно ограничивает чиновников от использования своего служебного положения в личных целях проведением тендеров на закупки. Такая мера существует и в нашем законе о противодействии коррупции, который называет «необоснованное оказание предпочтения определенным физическим и (или) юридическим лицам при принятии решения» коррупционным правонарушением и предусматривает ответственность госслужащего, который «по решению суда может быть лишен права занимать определенные должности государственной службы». Но, как все наши законы, – может быть, а может и не быть.
В нашем случае можно сказать с уверенностью, что «не может быть», так как правоохранительные органы, призванные заниматься разбирательством, не намерены этого делать. Отговорка традиционная – нет заявления. А на основании публикаций в СМИ у нас дела если и возбуждаются, то только против журналистов. «Речь идет о конфликте интересов, а значит, этим должен заниматься премьер-министр, а не правоохранительные органы», – сообщили мне в Генеральной прокуратуре, которая, несмотря на существование целого отдела по борьбе с коррупцией, не намерена рассматривать данную информацию даже на предмет ее соответствия действительности.
К сожалению, задать вопросы главе отдела по борьбе с коррупцией мне не удалось – в правоохранительных органах существует циркуляр, согласно которому информация для СМИ выдается централизованно, через пресс-службу. Напиши запрос – подожди три дня… Спасибо, уже не надо. Говорят, что один из основополагающих факторов противодействия коррупции – это прозрачность, «публичность и открытость деятельности государственных органов и органов местного самоуправления».
Да, кстати, в Министерстве экономики также отказались комментировать появившееся в социальной сети письмо абхазского министра. Сослались на отсутствие министра.
Но я вернусь к закону о противодействии коррупции. Конечно, он дырявый, и из него (подозреваю, что неслучайно) извлечены очень важные статьи. Но он есть, и, как говорил наш президент Аслан Бжания, будучи оппозиционером, «приоритеты определяет глава государства», который должен сам лично возглавить борьбу с коррупцией, «потому что, если мы этого не сделаем, мы не построим нашего государства». Ну что ж, карты в руки. Это как раз тот случай, когда можно переходить от слов к делу.
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции
