Есть ощущение, что со временем слова начинают терять свой первоначальный смысл. Вот живешь себе и понимаешь, что значение того или иного слова сильно видоизменилось. Что-то с ним произошло пока ты работал, отдыхал или готовил еду. Есть слова, которые просто съежились, а есть те, что меняют смысл ровно на обратный.
Просто на глазах за несколько лет видоизменилось понятие «свобода слова», которое ранее служило нам путеводной звездой, знаменем, под которое без обсуждений и раздумий становились все журналисты мира. За последние десятилетия этот стяг настолько выцвел, что теперь непонятно, что он символизирует. Если мы все добивались свободы слова, чтобы месяцами рассказывать о личной жизни Джигарханяна, который разводится со своей второй женой, или исследовать глубину домогательств ко всем женщинам мира тех или иных политиков, то должна вам сказать, что это совсем не то, что я себе представляла.
И, конечно, никто из нас и представить себе не мог, что мнение журналиста должно устроить все группы в обществе. Я уже не говорю о прижившейся в соцсетях традиции анонимности. На мой взгляд, к свободе слова все это имеет весьма опосредованное отношение.
Еще хуже дела обстоят и с другим словом – «патриотизм». Совсем недавно у этого слова был совершенно однозначный смысл – преданность и любовь к родине, к своему народу и готовность к жертвам и подвигам во имя ее интересов. То есть и родину защитить, и на выборы сходить, налоги заплатить, в армии отслужить.
Но что в основе – ненависть или любовь? И какая цель важнее – процветание страны или собственное благополучие? Вопросы непраздные, потому как, разобравшись с ними, мы сможем понять особенности абхазского патриотизма и чем он нам грозит – разрушением или созиданием? Так вот если с первой частью – родину защитить и на выборы сходить – мы худо или бедно справились и справляемся, то вторая, похоже, не прошла испытание миром.
Почему худо-бедно? Да потому, что спустя четверть века после войны и создания собственного государства пора спросить у современного общества о том, что питает наш патриотизм? Боюсь показаться циничной, но есть ощущение, что в общественном сознании нынешнего поколения граждан Абхазии грузино-абхазская война, основанная на истинном чувстве любви к отечеству, превратилась из священного долга защиты родины от агрессора в тривиальную ненависть к грузинам и Грузии. Думаю, что защитники Абхазии сильно удивились бы новому прочтению их искренних побуждений. Особенно обидно за людей, которые погибли за родину, не предполагая, как трансформируется это понятие через пару десятилетий после их подвига.
Не претендуя на истину в последней инстанции, хочу сказать, что такие выводы у меня напрашиваются, когда я просматриваю в соцсети «грузино-абхазские диалоги». Ничего, кроме ненависти, я в них не нахожу.
Что касается еще одного гражданского долга – выборов. Здесь совсем просто: мы давно уже ходим на выборы не для того, чтобы проголосовать «за». Мы в них участвуем для того, чтобы проголосовать «против». Ради этого «против» (жирным крестом по избирательному бюллетеню) мы готовы на многое. К примеру, добровольно и безвозмездно тратить свое рабочее и свободное время на дискредитацию того или иного политика. И это то самое время, которое нам обычно жалко на благоустройство пространства, в котором живем, экологию, решение бытовых и социальных проблем, благотворительность и так далее. То есть и здесь ненависть главный движущий фактор. От изображения флага на аватарке ненависть не превращается в любовь к родине.
Еще хуже обстоят дела со второй частью, характеризующей патриотизм, – налоги заплатить и в армии отслужить. Далеко за примерами ходить не надо: второй год длится скандал, связанный с введением ввозного НДС. За это время под давлением людей, называющих себя патриотами, перечень товаров, облагаемых НДС, уменьшился более чем наполовину. Однако недовольство бизнесменов, под прикрытием патриотизма, только возрастает. Договорились до того, что задача предпринимателей не извлечение прибыли, а сугубо патриотические цели, направленные на построение экономически сильного государства. «Мы тоже патриоты, мы тоже граждане, мы понимаем, что если бизнес не будет платить налоги, то государство жить не будет», – говорит предприниматель, инициирующий отмену НДС.
Вот ведь как удобно быть патриотом: награди себя этим званием и зови единоверцев на подмогу. Тем более что патриотизм просто создан для сбора масс, чтобы сделать карьеру и оправдать свою несостоятельность.
Вот такие грустные изменения произошли с хорошими понятиями за последние годы. Поэтому теперь, когда речь идет о «свободе слова» или о «патриотизме», я стараюсь уточнить у собеседника, о каком значении этих терминов мы говорим? В контексте действий фейсбуковских анонимов, подмявших под себя эти слова, политиков, использующих их для карьерного роста, или в классическом, где «патрис» – отечество, а свобода слова – право говорить правду? Должна сказать, что меня все реже понимают: может, потому, что разрушать проще, чем созидать?
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции
