Пока Москва и Анкара не могут определиться с вопросом об участии или неучастии турецких военнослужащих в миротворческой миссии в Нагорном Карабахе, внимание экспертного сообщества приковано к вопросу, насколько развязка кризиса в Нагорном Карабахе может изменить баланс сил на Южном Кавказе.
Новый баланс сил в регионе, последовавший за 45-дневной войной в Нагорном Карабахе, может существенно скорректировать повестку дня всего региона Южного Кавказа. В Турции настаивают: ее военнослужащие должны войти в состав миротворческого контингента, разворачивающегося в Карабахе. Об этом заявил сегодня министр обороны Турецкой Республики Хулуси Акар:
«Турецкие военные будут действовать в составе совместной миротворческой миссии. Мы также будем участвовать в мониторинге и наблюдении за обстановкой в регионе».
Россия не соглашается: трехсторонним договором между Москвой, Баку и Ереваном предусмотрен только один миротворческий контингент – российский. О чем вслед за пресс-секретарем президента России Дмитрием Песковым напомнил Анкаре и глава МИД РФ Сергей Лавров:
«Никаких миротворческих подразделений Турецкой Республики в Нагорный Карабах направляться не будет. Об этом четко сказано в заявлении лидеров».
Аналитики отмечают: в документе действительно нет упоминаний о турецких миротворцах, но Анкара, явно почувствовавшая свою силу, может и не удовлетвориться ролью стороннего наблюдателя в процессах, в развитии которых сыграла далеко не последнюю роль.
По мнению политолога Торнике Шарашенидзе, именно турецкий фактор сыграл ключевую роль. Оказалось, что в военном деле произошла революция, к которой никто не был готов, в том числе и Россия, – Азербайджан легко уничтожил принадлежащую Армении российскую технику с помощью турецких беспилотников и не только продвинулся вперед, но и приблизился к последней красной линии – Степанакерту. И этот факт, считает Шарашенидзе, стал серьезным козырем Анкары в геополитических играх с Москвой:
«В выигрыше оказалась Турция, которая за все время после распада Османской империи не играла такой активной роли на Кавказе. Похоже, между Москвой и Анкарой была достигнута некая договоренность, после чего Турция закрыла глаза на вмешательство России в Сирии, а Россия закрыла глаза на вмешательство Турции на Кавказе».
Что касается Грузии, то, по мнению политолога, прежде всего, следует отметить то, что Тбилиси избежал самого тяжелого из возможных сценариев:
«Речь идет о запросе России на военный коридор по нашей территории. Война возобновилась и закончилась так, что Россия не запросила коридора. Грузия пережила войну, а также смогла сохранить нейтралитет. Ни официальный Баку, ни официальный Ереван ни в чем не обвиняли Грузию».
Воздушный коридор для переброски миротворцев, который Грузия в итоге предоставила, был открыт по просьбе как Еревана, так и Баку, поэтому упрямство в этом вопросе не принесло бы Тбилиси никаких дивидендов, считает Шарашенидзе. Но итоги второй карабахской войны могут иметь для Грузии в какой-то степени положительный эффект. Правда, не в ближайшем будущем:
«Эта история мало что меняет для Грузии: у нас российская база находится в 40 километрах от Тбилиси, и размещение российских миротворцев возле Лачина на самом деле ничего не меняет. Пока, к сожалению, не стоит ожидать никаких изменений и на наших оккупированных территориях. Российские гарантии распространяются непосредственно на эти территории, в отличие от Карабаха. Однако в то же время прецедент возврата территорий есть, и в нашем регионе Сухуми и Цхинвали должны задуматься над тем, что нет ничего постоянного».
Конфликтолог Георгий Канашвили, со своей стороны, видит в итогах карабахской войны для Грузии больше проблем, чем выгод:
«Чем больше в регионе российских войск, тем больше у нас проблем. Эта динамика показывает, что баланс сил в регионе складывается не в наших интересах. В то же время рычаги влияния России усилились как в Азербайджане, так и в Армении. Россия показала всем, что обладает решающим влиянием на Кавказе. Да, ходят разговоры о том, что в зону конфликта могут войти некоторые части турецкой армии, по крайней мере, об этом сказал Алиев, но пока нет договоренности по этому поводу».
При этом в Грузии настороженно восприняли один из пунктов соглашения, предусматривающий прямую связь «материкового» Азербайджана с провинцией Нахичевань через территорию Армении. А это значит, что будет обеспечен прямой транспортный коридор с Турцией. Некоторые грузинские наблюдатели считают, что это может повлиять на транспортную функцию Грузии, все это время служившей сухопутным мостом между Азербайджаном и Турцией. В том числе для энергоносителей. Но Торнике Шарашенидзе не видит в этом опасности:
«На мой взгляд, это небольшая потеря. Если после этой войны в регионе установится прочный мир, Грузия в конечном итоге победит. Наша страна ориентирована на транзит, торговлю и туризм, и ей нужен мир. Кроме того, усиление Азербайджана увеличивает шансы на то, что роль нашего энергетического коридора – Баку-Тбилиси-Эрзурум – будет возрастать, и благодаря новым дополнительным проектам он станет еще более важным маршрутом для Европы».
При этом многие аналитики склоняются к мысли, что в Грузии в ближайшее время будут усиливаться две позиции – милитаристская, настаивающая на военном решении собственных конфликтов, и вторая – пророссийская, так как перед глазами пример Армении, которая при невмешательстве Москвы потеряла контролируемые территории. Есть и третье мнение – у Тбилиси появляется шанс начать работать с Турцией, доказавшей, что она не бросает своих союзников.
