Комитет по экономической политике парламента Абхазии рассмотрел и рекомендовал вынести на заседание поправки в закон «Об инвестиционной деятельности». Они предполагают введение налоговых льгот сроком на 25 лет для иностранных инвесторов, вложения которых в республику составляют более 2 млрд рублей. Экономист Ахра Аристава считает, что их принятие нанесет огромный ущерб Абхазии.
– Ахра, поясните, пожалуйста, в чем суть этих поправок?
– Речь идет о поправках, предложенных кабинетом министров в закон «Об инвестиционной деятельности», их рассматривал комитет по экономической политике. Суть поправок в том, чтобы предоставить очередные льготы с нулевыми ставками по налогу на прибыль, по дивидендам, по налогу на имущество тем, кто будет вкладывать капитал свыше двух миллиардов рублей, а временные рамки увеличиваются с восьми лет до двадцати пяти. Абсолютно неприемлемые поправки. Их экономические, политические и внешнеэкономические последствия будут иметь печальный резонанс. У нас уже была ситуация в 2015 году, когда Министерство финансов Российской Федерации внесло нашу страну в так называемые черные списки из-за того, что мы подпадали под характеристики офшорной зоны.
– Ахра, что это за черный список офшорных зон и почему Абхазия в этот список попала?
У нас нет закона о противодействии легализации преступных доходов, у нас нет закона о валютном контроле, мы будем полностью подпадать под признаки офшорной зоны
– В 2015 году мы в него попали именно из-за этого закона «Об инвестиционной деятельности». Когда вы предоставляете владельцу капитала, будь то юридическое или физическое лицо, налоговые льготы по налогу на прибыль по ставке «0» и по налогу на дивиденды по ставке «0», вы автоматически попадаете под эти признаки. Более тридцати лет в мире идет настоящая борьба с офшорными зонами, даже Швейцарию вынудили значительно сократить действие закона о банковской тайне. И вот на этом фоне, когда весь мир борется с офшорными зонами, мы хотим принять такие законы. Это будет прямой имиджевый удар, и мы снова попадем в черные списки. Это значит, что любой платеж из Республики Абхазия будет подвергаться дополнительному финансовому контролю любой страны, в которую этот платеж будет направлен. Платежи могут остановить, платежи могут развернуть, это будет серьезный удар по бизнесу, доверие к стране упадет. К тому же у нас нет закона о противодействии легализации преступных доходов, у нас нет закона о валютном контроле, мы будем полностью подпадать под признаки офшорной зоны.
– Почему с офшорными зонами борются? Какой вред они наносят стране, в которой существуют, и другим странам?
– В первую очередь это связано с получением и отмыванием незаконных доходов, неважно из какой сферы деятельности, если гражданин или юридическое лицо пытается получить незаконный доход. В категорию незаконного дохода попадает доход, с которого не были уплачены налоги, и, естественно, с этими зонами борются.
– Тогда возникает вопрос, с какой целью правительство Абхазии, кабинет министров, вносит эти поправки?
Это однобокая защита интересов иностранного крупного капитала, а что делать национальному предпринимателю? Где ему брать 2 миллиарда рублей для того, чтобы участвовать в таких проектах?
– С одной целью – дать заработать крупному иностранному бизнесу. Когда они говорят, что граждане Абхазии тоже могут в этом участвовать, я не знаю ни одного гражданина Абхазии, проживающего в Абхазии, который имеет свободный капитал в два миллиарда рублей. Я недавно интересовался, весь кредитный портфель нашей банковской системы чуть больше шести миллиардов рублей. На фоне роста цен, обнищания наших граждан, их социальной незащищенности нельзя предоставлять иностранному капиталу такие сумасшедшие льготы, которые абсолютно не соответствуют той социальной направленности, которая записана даже в Конституции, что Республика Абхазия строит справедливое государство. Что такое налоги? Это деньги народа, которые аккумулируются в бюджете для того, чтобы проводить социально ориентированную политику, а если ты на 25 лет освобождаешь крупный капитал от налогов, таких, как налог на прибыль, на дивиденды, а налог на дивиденды – это прямой налог на богатство, на владельца капитала, то ты, получается, проводишь политику с признаками олигархического режима. И плюс ты своих предпринимателей ставишь в невыгодные условия, потому что национальным предпринимателям негде получить доступ к капиталам свыше 2 миллиардов рублей. Это однобокая защита интересов иностранного крупного капитала, а что делать национальному предпринимателю? Где ему брать 2 миллиарда рублей для того, чтобы участвовать в таких проектах? Почему правительство на эти вопросы не отвечает? Я не вижу в этом никакой выгоды, вижу только ущемление интересов наших граждан, нашего государства.
– Ахра, если правительство так настойчиво лоббирует эти поправки, они должны быть в этом заинтересованы. В чем заинтересованность, зачем это делается?
Это лоббирование интересов крупного капитала. В защите и поддержке нуждается малый бизнес, средний бизнес, но никак не крупный капитал
– Я не следователь и не прокурор, мне это непонятно, но с точки зрения экономики и интересов граждан я могу сказать, что это непрофессиональный подход. В профессиональной среде, когда речь идет о льготах, по каждому проценту идут переговоры. В этом законе у нас ставка по налогу на дивиденды – 15%. Когда я работал в администрации президента, речь шла о том, чтобы его снизить. Те же предприниматели, которые следят за своей репутацией, им не нужна ставка «0», они хотят спокойно работать в стране, платить налоги, чтобы граждане страны тоже о них хорошо отзывались. Нас просили снизить его до 9%, некоторые до 8%, но они не просили ставку «0». Зачем нулевая ставка налога на дивиденды на 25 лет богатому человеку? Ведь тот, у кого есть 2 миллиарда, это не просто богатый человек, он относится к категории супербогатого. Во Франции этот налог составляет 70%. Налог на прибыль просили снизить с 18% до 15%. Республиканский бюджет 2023 года был принят с дефицитом в 1 миллиард 685 млн рублей. У тебя такой кошмарный дефицит, а ты вместо того, чтобы думать, как наполнить казну, как обеспечить повышение зарплат и пенсий, как компенсировать рост цен, предоставляешь налоговые льготы на сумасшедший срок… Хотя, в принципе, я не удивляюсь, потому что сейчас эти поправки предлагают те же члены правительства, которые такую же политику вели до 2014 года. Это лоббирование интересов крупного капитала. В защите и поддержке нуждается малый бизнес, средний бизнес, но никак не крупный капитал.
– Сразу на ум приходит сухумский аэропорт, если говорить о том, что льготы распространяются на инвестиции свыше 2 миллиардов рублей. Как вы считаете, это может быть связано?
– Конечно, там прямо есть поправка, касающаяся и международного соглашения, чтобы в законе об инвестиционной деятельности это отражалось, и прямо указаны «инфраструктурные проекты». Это и аэропорт, и морпорт, и железная дорога, любой проект в этой сфере будет свыше 2 миллиардов рублей. В международной практике, если идет крупный, серьезный инфраструктурный проект, то обсуждаются отдельно размеры по каждому налогу, и речь там идет о 2-3%, но никак не по ставке «0». В мире подобная практика фактически под запретом.
– Ахра, у вас есть какая-то информация о том, как члены парламентского комитета отнеслись к предлагаемым поправкам?
Я думаю, что нам все-таки надо прекращать практику без всякой экспертизы выносить документы на сессию
– Информация очень скудная, короткая, было вывешено сообщение на официальной странице Народного Собрания в Фейсбуке: они рекомендуют вынести эти поправки на обсуждение всего парламента. То есть комитет этот закон пропустил. Будет у нас там аэропорт, а где доходы и интересы простых граждан? То есть ты свой народ без денег хочешь оставить, так получается? Если сейчас это будет принято, а мы знаем, что в Грузии действует закон «Об оккупированных территориях», вы представляете, какая там будет реакция? Они и так мечтают, чтобы мы в блокаде были, так мы еще им повод дадим, чтобы они на весь мир раструбили, и мы попадем во все мыслимые и немыслимые черные списки. Для чего это делать? Для чего наносить вред собственными руками?
У нас худо-бедно есть инвесторы, они здесь работают, совместных предприятий уже более 400, есть иностранные предприятия со стопроцентным капиталом. Мы всем создадим проблемы. Есть специалисты, работающие в Национальном банке, есть Институт экономики, есть университет… Я думаю, что нам все-таки надо прекращать практику без всякой экспертизы выносить документы на сессию.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
Форум