Югоосетинский парламент должен рассмотреть в ближайшее время законопроект «О присоединении к договору о таможенном кодексе Евразийского союза». Он предполагает существенное повышение пошлин. Эксперты заявляют, что такой шаг нецелесообразен и даже вреден для экономики республики. Впрочем, и отказаться от него уже невозможно – Цхинвал связан договорными обязательствами с Москвой.
На прошлой неделе югоосетинский президент Алан Гаглоев внес на рассмотрение в парламент проект закона «О присоединении к договору о таможенном кодексе Евразийского союза». В ближайшее время предстоит обсуждение законопроекта в комитетах заксобрания.
Здесь необходимо оговориться: Южную Осетию страны Таможенного союза не признают (за исключением России) и в Евразийском союзе не видят ни в каком качестве. Цхинвал лишь принимает на себя бремя обязательств страны-участницы Таможенного союза без претензий на вступление в союз или на какие-то встречные для себя льготы.
Your browser doesn’t support HTML5
Неисполнимая мечта патрона или новая головная боль Алана Гаглоева
Этот проект на протяжении семи лет лоббировали сначала президент Леонид Тибилов, затем Анатолий Бибилов. Можно сказать, это их совместное детище. Проект вызывал ожесточенные протесты местного экспертного сообщества. В республике его называют самым ущербным для экономики предприятием за все время сотрудничества с Россией.
Читайте также Тайное соглашение Анатолия БибиловаВ чем претензии экспертов, «Эху Кавказа» объяснил депутат парламента Южной Осетии Давид Санакоев:
«Самым чувствительным для нас в этом вопросе является повышение ставок таможенных пошлин до евразийского уровня. Присоединение к кодексу это предполагает. В случае повышения тарифов, мы в принципе лишаемся перспективы экономического развития, потому что теряем последние признаки инвестиционной привлекательности. Единственное, что может компенсировать нашу географическую изолированность, – это комфортные условия для бизнеса. Среди прочего они предполагают значительные льготы в налоговом обложении и низкие таможенные тарифы. Никто не поедет через перевал, если в этом не будет конкретной выгоды! Я уже не говорю о том, что повышение таможенных тарифов приведет к росту цен и негативно отразится на благосостоянии наших граждан. И в то же время мы не можем отказаться от принятых обязательств. Это многоступенчатый, многоуровневый межгосударственный процесс, который был запущен еще в 2015 году с подписанием нового интеграционного договора. Часть договорных обязательств уже выполнена. Нынешнему правительству и нам, депутатам, досталось в наследство выполнить самую чувствительную для жителей республики часть соглашений, в том числе принятые экс-президентом Бибиловым обязательства повысить таможенные пошлины. Но мы все-таки будем стоять на том, чтобы оставить тарифы на прежнем уровне».
Это продолжение истории про «Договор между Российской Федерацией и Республикой Южная Осетия о союзничестве и интеграции» от 18 марта 2015 года. Статья № 5 этого договора предполагала переход Южной Осетии на законодательство Евразийского экономического союза в сфере таможенного регулирования, а там, где это невозможно, – на российское таможенное законодательство.
Он же предполагал модернизацию югоосетинской таможни – оснащение современным оборудованием и программным обсечением, повышение квалификации сотрудников. Этот пункт был распиарен как благо для жителей республики. Мол, не будет больше нервотрепок в очередях и придирок российских таможенников на «Нижнем Зарамаге» – граница станет прозрачной, незаметной. Про повышение тарифов тогда промолчали.
Читайте также Анатолий Бибилов нашел путь в Россию через ЕвразиюЧерез год, в апреле 2016-го, стороны определили порядок интеграции таможенных органов специальным соглашением.
В его первом пункте Южная Осетия принимала на себя обязательства перейти на ставки единого таможенного тарифа Евразийского экономического союза и ставки вывозных таможенных пошлин, действующих в Российской Федерации. Соглашение также предполагало объединение таможенных постов для совместного контроля под российским флагом на пункте пропуска «Нижний Зарамаг».
9 декабря 2020 года на совещании в Москве Анатолий Бибилов тайком подписывает «План интеграции таможенных органов республики Южная Осетия и Российской Федерации». Причина скрытности вполне понятна: дорожная карта предполагает неподъемные для южных осетин российские таможенные тарифы на иномарки, они раз в двадцать выше, чем в республике.
Читайте также Дорожная карта остается секретнойВ сентябре прошлого года дорожная карта совершенно случайно попадает в руки Давида Санакоева. Депутат предает ее гласности, в республике разгорается скандал. Анатолий Бибилов пытается оправдаться, мол, льготные тарифы для южных осетин несправедливы по отношению к россиянам… Избиратель явно не принимает этих объяснений. До выборов президента остается полгода – не время раздражать общественность, поэтому Бибилов вынужден отложить продвижение скандального законопроекта.
Так он перешел Алану Гаглоеву.
Читайте также Алан Гаглоев получил наследство из долговЧто в сухом остатке?
После перехода таможенного поста «Нижний Зарамаг» на требования Таможенного союза граница прозрачнее не стала. Требования ужесточились и к оформлению товаров, и к перевозчикам. Так называемый вывоз товаров из России – это мелкооптовые закупки югоосетинских торговцев на оптовых базах Северного Кавказа. Их, как и прежде, оформляют на физические лица, только платить приходится больше. Из-за всего этого цены на товары в республике поползли вверх и без повышения тарифов.
Но самое абсурдное в этой истории состоит в том, считает юрист таможенного дела Тимур Кокойты, что Южная Осетия в принципе не в состоянии выполнить обязательства, которые на себя принимает. Послушайте фрагмент его интервью «Эху Кавказа»:
«Евразийский союз – это наднациональный орган пяти больших государств. Коллегиальный орган союза периодически собирается, достигают неких решений, которые потом становятся императивом к исполнению в этих странах. А мы, во-первых, не участвуем в этом союзе и в одностороннем порядке принимаем к исполнению решения, на формирование которых никакого влияния не имеем. Во-вторых, мы видим громоздкость этой структуры и сложность механизмов, которые предполагают реализацию ее решений, нововведений. Южная Осетия физически не способна их осилить. Нам просто чиновничьего аппарата не хватит. Это ведь не только таможенное оформление. Там и технические регламенты, и экологические требования, и много чего еще. То есть весь спектр хозяйственной деятельности, который есть в этих странах, но у нас номинально нет служб, чтобы все это претворяли в жизнь».
Тогда в чем смысл предприятия? Ради чего городили на крохотной территории с населением в тридцать тысяч человек?
Эксперты, наблюдающие за этой историей, убеждены, что изначально все затевалось ради транзита через Южную Осетию. И реконструкция Транскама по высшему разряду, и объединение таможен (чтобы убрать с дороги югоосетинский пост), и даже создание совместного с Россией информационно-координационного центра МВД – все ради транзита.
Читайте также Проект века на ТранскамеТолько с тех пор многое изменилось. Слишком многое. Грузия строит новую дорогу через Ларс, более защищенную от погодных воздействий, и на Транскам явно не заглядывается.
А тут еще российская агрессия в Украине, мягко говоря, не лучший фон для открытия дороги, к которой и до 24 февраля отношение в грузинском обществе было неоднозначным. Теперь перспектива транзита кажется еще более отдаленной, чем в 2015 году, если не сказать, чем когда-либо.
Южная Осетия в этой истории выглядит как назначенная претерпевать за мечту государства-патрона – несостоявшуюся или отложенную до лучших времен.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия