До конца года в селе Кындыг Очамчырского района должен открыться завод очистки и фасовки меда. Его работники собираются закупать мед у местных производителей, после чего он будет сертифицироваться и продаваться на внутреннем рынке, отправляться на экспорт. Фасовать будут в разные емкости – от стограммовых до двухлитровых.
Безусловно, это очень позитивная новость. С одной стороны, многие пчеловоды в Абхазии испытывают проблемы с реализацией продукции. С другой – заводская лаборатория будет делать анализ меда, очистка и сертификация его позволит избежать поступления в продажу некачественной продукции. Министр сельского хозяйства Абхазии Даур Тарба рассчитывает, что большое количество продукции завода будут закупать местные здравницы.
А вот другие сообщения выглядят для пчеловодства тревожными. На черноморском побережье Кавказа этой осенью участились случаи, если так можно сказать, «рейдерских захватов» пасек бурыми любителями меда. То бишь медведями, само название которых на русском языке происходит от слов «мед» и «ведать». Косолапые и раньше подворовывали «желтый десерт» с пасек, но в нынешнем году из-за небольшого урожая в лесах желудей и каштанов они обнаглели и только в районе Большого Сочи за несколько дней растащили 35 пасек. Уносят в зубах или целые ульи, или вырванные из них рамки. Старший научный сотрудник Кавказского биосферного заповедника Анатолий Кудактин высказал в СМИ мнение, что активно грабить пасеки медведи начали после того, как в черноморских лесах до самой Абхазии исчезли дикие пчелы. Всех их убил варроатоз – заболевание, вызываемое завезенным из Канады и США клещом.
А вот завотделом пчеловодства НИИ сельского хозяйства Абхазии Виталий Лейба прокомментировал его слова скептически. Факт уменьшения количества лесных пчел установить, по его мнению, сложно. Хотя случаев нападения мишек на пасеки в Абхазии тоже зафиксировано нынче немало, скажем, в селе Лата. Причем они выходили на пасеки днем, не дожидаясь ночи, не боялись дыма костров, которые разводили пчеловоды для защиты от них. Лейба связывает это с тем, что медведей стало больше, они сильно расплодились и обленились, не хотят добывать мед в дуплах деревьев, как делали это их предыдущие поколения миллионы лет. Выход один – активизация охотников, чтобы привести местную популяцию косолапых в норму.
Все эти новости и многое другое по данной теме привели меня к мысли встретиться и поговорить со своим давним приятелем – пчеловодом с большим стажем сухумцем Рудольфом Барганджия. Выходец их села Джирхва Гудаутского района, он известен разнообразием своих увлечений – от выращивания ореха-пекана до изучения пещер, поэтому я давно в шутку называю его лучшим спелеологом среди всех пчеловодов и лучшим пчеловодом среди всех спелеологов Абхазии, что, впрочем, истинная правда. Вчера мы созвонились, и я узнал, что, оказывается, три года назад большую пасеку Рудольфа Викторовича в ущелье реки Гумиста постигла та же участь – ее разорил медведь. Теперь он держит всего несколько ульев – просто для себя, не для продажи.
Мы встретились сегодня рано утром на Сухумском центральном рынке и первым делом подошли к рядам, где торгуют медом. Меня интересовало, может ли знаток отличить настоящий мед от фальсификата, в который вбухан сахар. Ведь фальсифицированный мед сплошь и рядом впаривают отдыхающим по принципу хищнического курортного бизнеса: «а там хоть трава не расти», то бишь: «а на следующий год хоть турист не приезжай, лишь бы сейчас урвать прибыль». Недавно мне рассказывали, как одна абхазская бабушка почти девяноста лет, услышав, что ее внук участвует в торговле медом в Рицинском парке, попросила привезти и ей бутыль, а он засмеялся: нет, тебе не стоит этот мед кушать… Рудольф сказал, что на вид не определишь. Но, кстати, засахаривается со временем именно настоящий, чистый мед. Каштановый – позже других видов, через полтора-два года. Мы прошлись по рядам, он пробовал мед на вкус, нюхал…
Потом за чашкой кофе в одном из кафе на рынке начал объяснять:
«Мед не должен быть очень сладкий. Так как нектар, взятый с цветов, он не сладкий, а с кислинкой…
– Скажи, а вот тот, что мы только что попробовали, – он не фальсифицированный?
– Он мне показался немного жидким. Мед бывает зрелым и незрелым. Зрелый – когда влажность опускается до 13-15 процентов. Тогда пчелы его запечатывают. А если качают мед поспешно, так как не хватает рамок, тогда влажность там будет 25 процентов и более. В Абхазии много медоносов, все они разные вкусовые качества имеют, товарный вид. Самый лучший товарный вид у каштанового, потому его покупают кондитерские фабрики на изготовление вкусных конфет. Но по питательным свойствам, я бы сказал, наиболее питательным, легкоусваиваемым является липовый мед. Его можно давать и грудному ребенку».
Я заговорил о том, что есть, скажем, известный бренд «башкирский мед». Чем он отличается от других и почему нет бренда «абхазский мед»? Барганджия сказал:
«Там есть леса, сплошь состоящие из липы. И там идет чистый липовый мед. Он белый как снег. В Абхазии таких условий нет. Когда липа цветет, рядом каштан цветет, ежевика цветет, много других, и получить такого цвета мед здесь невозможно.
– Я бы сказал, что, скорее, существует такой бренд, как «абхазская пчела». Распространенное рассуждение, что у нее длинный хоботок, которым она достает очень далеко в любом цветке.
– Встречается в литературе такой термин – «абхазская пчела». Но более популярен – «западнокавказская пчела», которая отличается своим длинным хоботком. Два вида есть этих пчел – желтая и серая».
Я вспомнил в ходе нашего разговора о прочитанном недавно в СМИ интервью председателя Абхазского национального союза пчеловодов Ираклия Джанашия, который сам, кстати, держит сто тридцать ульев. Ираклий сказал, что в Абхазии качают мед три раза в год. Кормовая база у нас позволяет существовать 400 тысячам пчелосемей. Сейчас в республике их примерно 60-70 тысяч, так что потенциал у абхазского пчеловодства большой, сбор меда можно увеличить вшестеро. И посетовал, что нет бренда «абхазский мед». На зарубежном рынке известны абхазские вина и курорты, а абхазский мед мало кто знает. Рудольф сказал о кормовой базе абхазского пчеловодства:
«Посмотри на карту и увидишь, что прибрежная всхолмленная часть Абхазии занимает примерно десятую часть ее территории, остальное все горы, и все они покрыты лесами. И в них очень много мощных медоносов. Это липа, это акация, это плющ, дикая хурма, которой очень много, альпийские луга, ежевика, фруктово-плодовые деревья… Так что возможности для производства товарного меда, для экспорта, – великолепные, огромные. В советское время десятки тысяч тонн меда отсюда вывозили».
Все правильно. Только ведь чтобы держать пасеки, надо и умение, и труд. То есть «ведать» медом должен человек разумный. Гораздо проще, считают некоторые, купить мед и «замостырить» его сахаром. А там хоть трава не расти…
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
