Председатель партии «Новая Осетия» Давид Санакоев обеспокоен внутриполитической ситуацией в Южной Осетии. По его словам, она напоминает ту, что предшествовала кризису 2011 года – тогда власти препятствовали свободной политической конкуренции и свободному выбору граждан, что впоследствии привело к массовым волнениям в республике.
По мнению председателя партии «Новая Осетия» Давида Санакоева, возникающие у наблюдателей параллели с 2011 годом вряд ли можно считать притянутыми. Как и теперь, тогда правящая команда контролировала все ветви власти, все сферы жизни. К их услугам были парламент, суд, Минюст, прокуратура, силовые структуры, и руководители республики бесцеремонно пользовались этим инструментарием без оглядки на права граждан. Сегодня похожая ситуация, говорит Давид Санакоев:
«На сегодняшний день у нас все ветви власти в руках одной политической силы. Они решают все вопросы. То есть как захотел лидер партии, так и будет. В этих условиях нет системы сдержек и противовесов. И никто им «нет» не скажет – что хотят, то и будут делать, а если надо, прикроются ими же принятыми законами. Я потому говорю, если будут продолжать в том же духе, это может привести к последствиям, которые нежелательны для нашего общества, нашего развития».
Теперь, говорит Давид Санакоев, власти готовятся к парламентским выборам – закрывают старые партии и не дают регистрировать новые. Придирки Минюста смехотворны, а судебные решения не выдерживают критики, тем не менее оспорить их невозможно.
Власти оправдывают это некой необходимостью сократить количество партий с трех десятков до одной или двух. Этого, по их мнению, требует здравомыслие, и этого хочет народ. Но при этом чиновники забывают, что за каждой из этих партий стоят живые люди, которые по каким-то своим мотивам решили вступить в их ряды или просто симпатизируют им. Говорит Давид Санакоев:
«Каким образом волеизъявление этих людей теперь будет выражаться? Никаким. И поэтому неправда, когда говорят, будто бы народ хочет закрыть эти партии. Не народ этого хочет, а политическая сила, которая сейчас у власти».
На вопрос, можно ли считать ситуацию в республике тревожной, политолог Николай Силаев отвечает, что ее нельзя считать особенной – в ней нет ничего нового: не все блестяще, но и нельзя сказать, что все катастрофично. Что касается запроса на демократию – это внутреннее дело южных осетин, для остальных заинтересованных сторон важнее другое:
«Мне кажется, если говорить о внешних факторах, то они меньше стремятся создавать в Южной Осетии демократические порядки и в большей степени стремятся управлять. Только императив управляемости не в том, чтобы все слушались, а в смысле эффективного управления – чтобы институты власти работали, чтобы там создавалась какая-то экономическая политика. Любой политик, который приходит к власти, немедленно объявляет, что для проведения эффективной политики нужно, чтобы никто не говорил ему под руку. Причем это касается абсолютно всех, вопрос лишь в том, насколько с точки зрения нравов, общепринятых норм это можно говорить вслух».
И в этой ситуации, считает Николай Силаев, оппозиция может действовать двумя путями. Она может кропотливо собирать историю ошибок власти, либо выступать с эмоциональными заявлениями, ориентированными на стихийное чувство справедливости. Взывать к справедливости, убежден Силаев, продуктивнее:
«Конечно, если говорить о наступающем кризисе, то есть больше шансов, чтобы тебя услышали за пределами республики. Это важно, чтобы тебя услышали за пределами республики. В этом смысле заявления югоосетинских политиков адресованы не только югоосетинскому, но и российскому обществу, российским и мировым журналистам. Потому что если напишут, к примеру, в американской газете, то это уже точно заметят. А дальше уже можно вступать в переговоры и о чем-то договариваться».
Это как сказка про белого бычка. На волне протеста против коррупции, авторитарных замашек президента, ангажированности суда к власти приходит новая оппозиционная команда. Но в считанные месяцы она становится точно такой же, разве что более или менее дипломатичной. И вот уже она сама цепляется за власть всеми возможными способами, но все тщетно, и уже наступает новая оппозиция, которая, надеются избиратели, точно настоящая, честная. Но проходит совсем немного времени, и новая власть пускается во все тяжкие… Никто не хочет делать выводы, никто не в силах обуздать инстинкт власти.
А югоосетинскому избирателю с каждым разом все труднее заставить себя идти к урнам для голосования. Но есть здесь одно «но» – это если его уговаривать, а не запрещать. Запрет бодрит, он выглядит как вызов, причем в маленьком обществе – как личный вызов. Люди часто говорят: «Да кто он такой, чтобы ограничить мое право?!» И далее, как правило, следует длинный перечень биографических нюансов, указывающих на то, что масштаб личности явно не соответствует амбициям и притязаниям.
Это неизбежно среди людей, которые долго жили вместе на одном маленьком клочке земли. Поэтому здесь невозможно стать, например, вторым Путиным или создать, например, вторую «Единую Россию».
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
