В понедельник стали известны предварительные итоги расследования дела Инала Джабиева. Акценты, расставленные Генеральной прокуратурой, повергли югоосетинскую общественность в шок.
Следствие объявило, что более не инкриминирует милиционерам совершения тяжких преступлений, а именно, по статье 111 УК РФ – умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего (наказывается лишением свободы до 15 лет). Также убрали обвинения по статье 286 ч. 3 – превышение должностных полномочий с применением насилия и причинением тяжких последствий (карается до 10 лет лишения свободы).
Оставили только ч. 1 ст. 286 УК РФ – превышение должностных полномочий, повлекшее существенное нарушение прав и законных интересов граждан (наказание от штрафа в 80 тысяч рублей до 4 лет лишения свободы). По всей видимости, единственная вина, обнаруженная следствием, – это арест без санкции суда и допросы без адвоката.
Это преступление средней тяжести. Максимальный срок содержания под стражей по нему – шесть месяцев. Милиционеры сидят уже десять, значит, их нужно выпускать под подписку до решения суда. Что и было сделано.
Это первая пощечина обществу от Генпрокуратуры. Не заставила себя ждать и вторая: в отношении Зарины Дзагоевой – судмедэксперта, установившего насильственную смерть Джабиева, возбудили уголовное дело по той же статье – ч. 1 ст. 286 УК РФ. Ее обвиняют в превышении полномочий, повлекших существенное нарушение охраняемых законом интересов общества или государства.
Следствием установлено, что «экспертом Дзагоевой была неправомерно изготовлена на основании заведомо ложных сведений и выдана справка от 30.08.20 г.».
Иными словами, по версии следствия, она преднамеренно сфальсифицировала причины смерти Джабиева, изложила их в справке и передала семье убитого, тем самым оболгала милиционеров и спровоцировала в республике общественно-политический кризис.
Новость о возбуждении Генеральной прокуратурой уголовного дела против югоосетинского судмедэксперта вызвала большой общественный резонанс. В защиту Дзагоевой выступили рядовые пользователи соцсетей, обращение по этому поводу распространила и «Гражданская платформа» – общественная организация, которую возглавляет вдова Инала Джабиева Оксана Сотиева:
«Какие же факты, содержащиеся в выданной судмедэкспертом Дзагоевой Зариной справке от 28 августа 2020 г., являются ложными и вызывают вопросы ведомства? Может, вызывают сомнения факты повреждений на теле зверски убитого Инала Джабиева, которые судмедэксперт описала в данной справке по предварительному наружному осмотру?! И где же тут превышение должностных полномочий? А основная суть заключена в том, что исполнительная власть и Генеральная прокуратура РЮО решили переключить все внимание югоосетинского общества, причем попытки были неоднократны, на молодого специалиста – судмедэксперта Дзагоеву Зарину, на этот раз путем возбуждения уголовного дела по подозрению в превышении должностных полномочий. Всем понятно, что делается это не только для отвлечения внимания общественности, но и для достижения главной цели – довести судмедэксперта до отказа от собственной экспертизы… На все незаконные действия по отношению к судмедэксперту Дзагоевой З. будем реагировать и не позволим ввести общественность в заблуждение. И пусть власть не думает, что может запугать нас!»
К этой развязке дело шло со дня ареста сотрудников криминальной милиции 29 августа, то есть на следующий день после убийства Джабиева. Тут необходимо вспомнить заявление депутата Джамбулата Медоева о том, что до него дошла информация, будто генпрокурор Джагаев уговаривал милиционеров согласиться на арест, обещал им закрыть банковские кредиты и через некоторое время вытащить из узилища. Это было озвучено на встрече Анатолия Бибилова с депутатами в здании парламента осенью прошлого года. И, конечно, такие обещания никакой генпрокурор не мог дать без согласия президента, потому что уже тогда, в первые дни после убийства Джабиева, для многих было очевидно, что дело не просто резонансное, оно будет иметь политические последствия.
При этом, конечно, придумать план спасения силовиков и выхода из кризиса мог кто угодно, скорее всего, тот, у кого в таких делах больше опыта, но реализовывать его можно только с согласия хозяина, того, кто несет политическую ответственность.
Хоронили Инала Джабиева 31 августа, то есть через двое суток после того, как с ментами договорились и упаковали в СИЗО. Выходит, когда на похоронах президент стояла над телом Инала и обещал, что все виновные будут наказаны, он уже тогда знал, что говорит неправду, он уже знал, чем все закончится?
Правда, с этим утверждением согласны не все инсайдеры, с кем я обсуждал эту историю. Некоторые утверждают, будто Бибилов все же рассчитывал, что кто-то из милиционеров пойдет «паровозом», то есть получит адекватный срок, чтобы создать хоть какую-то видимость правосудия и не накалять ситуацию до предела, не бросать вызов обществу перед президентскими выборами.
События, предшествовавшие решению суда об изменении меры пресечения, говорят о том, что этого обстоятельства обвиняемые не знали.
Судите сами. 27 мая Цхинвальский горсуд не отпустил подсудимых домой, потому что Генпрокуратура не сняла обвинения по тяжким статьям. В ответ задержанные возмутились и погнали встречную волну. Почему возмутились? Потому что не выпустили домой? Это половина ответа. Вторая половина – потому что следствие оставило тяжелую статью (286 ч. 3), а это предполагает, что один из них или даже несколько должны получить до 10 лет. И как они на это отреагировали? Именно так, как ставят на место партнера, нарушившего обязательства.
Они разместили в соцсетях заявления о начале голодовки на имя и.о. начальника ИВС МВД РЮО Газзаева С.В. По их словам, они обратились к крайней мере из-за того, что происходит «ужасно наглое незаконное, необоснованное, хамское и бездоказательное задержание и обвинение меня в том, чего я не совершал».
Особенно важен в этом заявлении один из последних абзацев, потому что его содержание адресовано не общественности и не начальнику ИВС, а партнерам по делу:
«А также требую: СМИ, депутатов каждой фракции, которые обязаны известить в письменном виде о моих требованиях, лиц, которые с 28.08.20 г. по сегодняшний день договаривались с нами по данному уголовному делу, и представителей потерпевших, которые ни на одно судебное заседание не соизволили прийти, в то же время утверждают, что никто из нас, обвиняемых, ничего не говорит по данному факту, так приходите и узнайте всю правду о моем незаконном и необоснованном нахождении под стражей, дабы не быть голословным».
Эти публикации подтверждают, что Джамбулат Медоев говорил правду.
Еще одна причина, почему можно верить в рассказ депутата Медоева – никто из восьми милиционеров за десять месяцев не проронил ни слова. Никакого «на нас давили сверху», или «нам дали указание». Они лишь пригрозили рассказать правду, когда возникла опасность, что договоренности не будут выполнены. И что? И власти выправили ситуацию в течение недели!
И еще, такой оборот дела, как отказ от тяжких статей, указывает на то, что президент согласился. Говорят, не сразу. Поначалу рвал и метал, но потом смирился.
В противном случае, как еще понимать, что уже фактически после окончания следствия прокурорские переквалифицировали преступление? Или хотите сказать, «Сталин ничего не знал, это все Берия?»
Вот интересно, чего такого знают эти парни, что, когда они начинают гневаться, то перед ними и Генпрокуратура, и президент замирают как бандерлоги перед Каа?
Но в целом жаловаться им не на что – дело практически спущено на тормозах. Это ожидаемый результат – время всегда работает против общества. Любая отсрочка требований, согласия на просьбы чиновников дать им время, чтобы во всем разобраться, приводят к тому, что общество остается обманутым. Проблема в том, что общество не способно к длительной мобилизации. На этом основан обман.
Так развели людей после президентских выборов 2011 года. Кураторы попросили дать им время, чтобы во всем работаться, провести переговоры со сторонами конфликта, прийти к взаимоприемлемому решению… А через пару месяцев избранного президента Аллу Джиоеву уже таскали по полу и били ногами парни из Генеральной прокуратуры.
И ничего, никто не заступился. Выражаясь в терминах специалистов, это ситуация, когда «экватор протеста уже пройден» и наступает время гасить инициаторов возмущения. Ногами – веселее.
В случае с делом Джабиева руки до инициаторов возмущения пока не дошли, но с некоторыми персонажами этой истории, по мнению следствия и тех товарищей, кто за ним стоит, уже пришла пора разобраться. Например, с Зариной Дзагоевой.
Ее заключение по трупу Джабиева камня на камне на оставляет от версии невиновности милиционеров. По ее выводам, Инала сначала избили, потом обездвижили в позе «ласточка», из-за чего у него развилась острая сердечная недостаточность, от которой Джабиев скончался.
С ней тоже разбирались не вдруг. Подождали, пока первая волна протеста уляжется, и в ноябре организовали экспертизу в Главном государственном центре судебно-медицинских и криминалистических экспертиз Министерства обороны Российской Федерации. По заключению центра, Джабиев был наркоманом и умер от наркотической ломки.
Семья убитого ответила бессрочной акцией протеста, люди их поддержали. И снова следствие замерло в ожидании, когда экватор возмущений будет пройден. Когда люди разошлись по домам, а депутаты прекратили бойкот, появилась и третья экспертиза. 14 мая стали известны ее результаты – из Бюро судебно-медицинской экспертизы департамента здравоохранения Москвы. Весьма странного места, считает политический редактор издания «Основа» Руслан Тотров:
«Назначение абсолютно неоправданное и непонятное третьей экспертизы. Назначили ее в очень странном месте, подведомственном департаменту здравоохранения Москвы. Это не то авторитетное Федеральное экспертное бюро, в котором проводилась экспертиза тела Цкаева. Тут надо понимать: в России сохранились островки беспристрастности, в том числе и такие, где проводят судебно-медицинскую экспертизу. Один из таких островков – это Федеральное экспертное бюро. А здесь, ну не Минобороны, как в прошлый раз, но мы прекрасно понимаем, что это такая структура, которая оставляет широкое поле для возможных маневров.
– Например, возможность откорректировать причины смерти Джабиева?
– Как гласит третья экспертиза, Джабиев умер от хронической кондиции. Переводя на русский язык, он давно уже хворал, и кончина могла настигнуть его в любой момент. Вот и все. И что ты теперь будешь предъявлять ментам? Максимум какую-нибудь халатность».
После третьей экспертизы, которую привезли в республику 14 мая, ни с потерпевшими, ни с Дзагоевой уже не церемонились. В соцсетях началась целая кампания по дискредитации эксперта. Дело дошло до того, что следователи слили в Facebook фрагмент видеопротокола ее допроса в Генпрокуратуре.
Зарина Дзагоева дала понять, что не намерена сдаваться. 8 июня вместе с адвокатом Тамарой Габараевой пришла в парламент, где в этот день должно было состояться заседание президиума, и рассказала депутатам о давлении со стороны следователей прокуратуры. Дзагоева подчеркнула, что ее совесть чиста, она сделала свою работу и намерена защищаться от выдвинутых обвинений:
«Я буду защищаться, буду дальше защищать свою работу и отстаивать свою экспертизу. Я в этом случае хотела бы сообщить генеральному прокурору то, что на меня идет колоссальное давление со стороны следователя… Наверное, для любой матери будет считаться давлением, если ей скажут: «Ты на пять лет сядешь и не увидишь своего ребенка». По этому поводу мной сегодня будет подано заявление как на имя генерального прокурора, так и на ваше (спикер парламента) имя. В рамках закона я хочу, чтобы вы меня защитили».
В президиуме подняли вопрос и о слитой в сеть смонтированной видеозаписи допроса Дзагоевой в кабинете следователя Генеральной прокуратуры. Продолжает ее адвокат Тамара Габараева:
«В данном случае ее не предупреждали о съемках, о проведении съемок. Это нарушение ее прав, то есть идет целенаправленное давление непосредственно на судмедэксперта, чтобы довести ее до отказа от ее экспертизы. Она будет защищать до конца свою экспертизу, поскольку она выполнила ее на основании специальных знаний – у нее есть образование, она на это специально уполномочена согласно своим должностным обязанностям… То есть сегодня она идет по ч. 1 ст. 286, по той же статье, по которой идут другие, непосредственно фигуранты уголовного дела. То есть Зарина сегодня у нас стала непосредственным участником этого убийства. Я не могу понять, она совершила это убийство или нет?!»
Новый генпрокурор Магомед Багаев также присутствовал в парламенте, но отказался отвечать на вопросы, пообещав сделать это в следующий раз. Но при это дал понять, что претензии к Дзагоевой не только из-за справки, есть кое-что еще.
По мнению сопредседателя общественного движения «Союз Алания – Россия» Роланда Келехсаева, пришло время спасать Зарину Дзагоеву. Вопрос в том, готова ли общественность защищать ее – единственного приличного человека в этой истории с расследованием? И если да, насколько общество способно внушать власти необходимость считаться с его мнением. Говорит Роланд Келехсаев:
«Власть абсолютно не боится общественного мнения, она научилось им манипулировать в своих интересах. Бюрократия научилась внушать людям: «Не лезь ни в свое дело! Там дела мутные, без тебя разберутся». Действенность этих внушений усиливает страх потерять работу. Я знаю, что мое мнение не нравится многим нашим патриотам, которые убеждены, что наше общество по-прежнему едино и внушает власти уважение. Есть возможность оценить, как обстоят дела на самом деле – посмотрим, получится ли у общества заступиться за Зарину Дзагоеву».
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
