СУХУМИ---На днях олимпийский Ванкувер передал эстафету олимпийскому Сочи. Смогут ли родные стены помочь хозяйке Белой олимпиады 2014 года- России, как нынче помогли Канаде, стать лучшей в неофициальном командном зачете? Дополнительную интригу этому вопросу придает оглушительный провал – 11 место – российской сборной на нынешних зимних Олимпийских Играх.
Впрочем, до сочинских стартов еще далеко, и пока страсти кипят вокруг другого: какой ценой будут возведены олимпийские объекты – и в плане материальных затрат, которые уже бьют все рекорды, учитывая, в частности, снесенные недавним штормом постройки грузового порта, и в плане сохранения уникальной природы края; уложатся ли строители в отведенные сроки и будут ли соблюдены при этом все необходимые требования к качеству? Скажем, гибель на тренировке в Ванкувере грузинского саночника сразу же вызвала в Сочи, насколько я слышал, большой «шорох» и пересмотр требований к безопасности подобных трасс.
Далее я хочу остановиться на теме «Сочинская Олимпиада и Абхазия». Отношение граждан республики к предстоящему через 4 года крупнейшему мировому событию непосредственно у нашей границы – не менее, а, пожалуй, и более неоднозначное, чем в России.
Начиналось все с эйфории бессонной летней ночи в 2007-м, когда в далекой Гватемале Сочи был выбран олимпийской столицей. В Абхазии многие так же, как и в России, до утра 5 июля сидели у телевизоров, так же страстно желая победы «летней столице России». И это вполне объяснимо. Ведь если учесть географическую близость, для Абхазии эта Олимпиада даже более своя, нежели для Красноярска или Екатеринбурга. От российско-абхазской границы до Сочи всего с полсотни километров, а до главных будущих олимпийских арен и того меньше – километров 15-20.
Правда, скептики уже начали высказывать опасения, что на время Олимпийских Игр границу по Псоу в целях безопасности наглухо перекроют, как это уже было в середине 90-х, и жителей Абхазии ждет, как говорится, на чужом пиру похмелье, то есть только лишние житейские проблемы и неудобства.
В течение нескольких последующих месяцев тема «Сочи-2014» бурно обсуждалась в Абхазии в разговорах, в СМИ. Руки бизнесменов, как писала одна газета, сами тянулись к калькуляторам, и начинался азартный подсчет “барышей”, которые сможет дать вывоз из Абхазии щебня и других инертных материалов для олимпийских строек. Но другие люди тут же забили тревогу по поводу экологических опасностей из-за вывоза слишком большого их количества из русел наших рек. Прошла информация о планах возведения в Абхазии городка для олимпийских строителей, и тут же в газетах началось обсуждение: чем грозит Абхазии массовый заезд нескольких тысяч гастарбайтеров. Причем это было еще задолго до нынешних разговоров о том, чем может обернуться для нас свободная продажа недвижимости россиянам.
Потом олимпийская тема отошла в тень, но с новой силой дискуссии вспыхнули в прошлом году, в преддверии президентских выборов, когда руководством Абхазии были озвучены планы по передаче Абхазской железной дороги во временное управление ОАО «РЖД».
Многие сегодня высказывают мысль, что рядовые граждане Абхазии ничего экономически не выиграют от олимпийского строительства. Вывоз инертных материалов между тем идет. Недавно на сайте российской газеты «Гудок» мне встретилась информация в статье директора Ростовского филиала ОАО «Первая грузовая компания» Вадима Жукова о том, что только за минувший февраль из Абхазии должно было быть вывезено 400 вагонов песчано-гравийной смеси.
Понятно, что и здесь вездесущая политика вмешивается и расставляет все по-своему. Так, члены нынешней властной команды и ее сторонники уверяют, что выемка инертных материалов из русла реки Кодор, наоборот, принесет только пользу, ибо снимет проблему весенних разливов реки и затопления близлежащих сел. Что касается сухих карьеров, то тут и вовсе экологических проблем не будет. Оппозиционеры же, естественно, толкуют о грозящих опасностях.
* * * * * *
Вчера, говоря о неоднозначном отношении в Абхазии к грядущей Сочинской Олимпиаде, я остановился, главным образом, на экономическом и экологическом аспектах. Но есть и еще один аспект, который можно было бы назвать историко-этическим. Как раз в 2014 году исполняется 150 лет со времени окончания Русско-Кавказской войны, которая завершилась 21 мая 1864 года парадом царских войск в том самом горном урочище Губа-адвы, где спустя лет двадцать после этого возник поселок Красная Поляна, называемый сегодня сердцем будущей Олимпиады.
Как известно, плачевным итогом Русско-Кавказской войны XIX века для народов адыго-абхазской языковой группы стало их тотальное выселение в Османскую империю. Убыхи, которые населяли район нынешнего Сочи, вообще оказались стертыми с этнической карты мира. Близ нынешнего поселка Лазаревское осталось несколько сел причерноморских шапсугов, которые безуспешно пытались в последние годы добиться переименования Лазаревского района в Шапсугский. Район же нынешней Красной Поляны, как и все пространство между реками Псоу и Мзымта, по убеждению абхазских ученых, до последней трети XIX века заселяло западноабхазское сообщество садзов, называемых также джигетами. Обогатив русский язык словом «джигит», часть их полегла на поле брани, а часть влилась в нынешнюю абхазо-абазинскую и – шире – черкесскую диаспору в Турции. Впрочем, насколько я могу судить по известным мне публикациям, в республиках Северного Кавказа считают население, обитавшее на берегах Мзымты, убыхским. Но в любом случае этот спор носит уже академический характер. А вот спор об отношении к проведению Олимпийских Игр в тех местах – самый что ни на есть практический.
24 мая 2007 года, то есть еще за несколько месяцев до того, как Сочи был назван местом проведения Олимпиады, парламент Абхазии собрался, чтобы оперативно отреагировать на обращение состоявшейся за три дня до этого в Тбилиси научной конференции. В том обращении содержался протест против возможного проведения Игр в местах, «где лежат кости тысяч и тысяч горцев». Абхазские парламентарии высказали однозначную поддержку кандидатуре Сочи, охарактеризовав обращение как продиктованное сиюминутными политическими соображениями. В свою очередь, еще через несколько дней работающий в Тбилиси Верховный Совет Абхазской Автономной Республики – в изгнании – во главе с Темуром Мжавия откликнулся на заявление абхазского парламента своим возмущенным заявлением, где обвинял сухумских коллег в отказе от идеи кавказской солидарности.
В абхазской прессе по этому вопросу наблюдался разброс мнений. Были и высказывания, авторы которых считали кощунственным проведение Игр в местах, связанных с трагической историей горцев. Были и совпадавшие с официальной точкой зрения властей республики. Говорилось в них, в частности, о том, что мы, конечно, обязаны помнить о трагедии наших предков, но если следовать логике «тбилисских плакальщиков», то и в США нельзя было проводить ни одной Олимпиады, потому что когда-то там были истреблены миллионы индейцев, и в Мюнхене, потому что там когда-то зародился нацизм. А также с иронией напоминалось, что 150 лет назад, когда кавказскую солидарность действительно надо было проявить, предки нынешних “плакальщиков” воевали на стороне царизма и участвовали в параде 1864 года на Красной Поляне.
Но вот мнение, прозвучавшее в опубликованном на днях обращении Международной Черкесской Ассоциации президенту России Медведеву, с которым, думаю, невозможно не согласиться, вне зависимости от отношения к проведению Олимпиады в Сочи (а она уже так или иначе будет там проводиться). В тексте, подписанном президентом МЧА Ажаховым, говорится о поддержке Сочинской Олимпиады и в то же время выражается недоумение по поводу того, что российские структуры, ответственные за ее подготовку, полностью игнорируют историю и культуру коренного населения Причерноморья. Эта тема обходится во всех рекламных материалах.
Но тут, мне кажется, должны проявить активность и наши, адыгские и абхазские, политики, ученые, журналисты. Одна моя знакомая, пожилая абхазка, сухумчанка Циба Цвижба, давно озабочена идеей организовать поездку группы наших ученых на места строительства олимпийских объектов у Красной Поляны с целью уберечь там от уничтожения местные дольмены. Но пока ее идея не получила поддержки.
Впрочем, до сочинских стартов еще далеко, и пока страсти кипят вокруг другого: какой ценой будут возведены олимпийские объекты – и в плане материальных затрат, которые уже бьют все рекорды, учитывая, в частности, снесенные недавним штормом постройки грузового порта, и в плане сохранения уникальной природы края; уложатся ли строители в отведенные сроки и будут ли соблюдены при этом все необходимые требования к качеству? Скажем, гибель на тренировке в Ванкувере грузинского саночника сразу же вызвала в Сочи, насколько я слышал, большой «шорох» и пересмотр требований к безопасности подобных трасс.
Далее я хочу остановиться на теме «Сочинская Олимпиада и Абхазия». Отношение граждан республики к предстоящему через 4 года крупнейшему мировому событию непосредственно у нашей границы – не менее, а, пожалуй, и более неоднозначное, чем в России.
Начиналось все с эйфории бессонной летней ночи в 2007-м, когда в далекой Гватемале Сочи был выбран олимпийской столицей. В Абхазии многие так же, как и в России, до утра 5 июля сидели у телевизоров, так же страстно желая победы «летней столице России». И это вполне объяснимо. Ведь если учесть географическую близость, для Абхазии эта Олимпиада даже более своя, нежели для Красноярска или Екатеринбурга. От российско-абхазской границы до Сочи всего с полсотни километров, а до главных будущих олимпийских арен и того меньше – километров 15-20.
Правда, скептики уже начали высказывать опасения, что на время Олимпийских Игр границу по Псоу в целях безопасности наглухо перекроют, как это уже было в середине 90-х, и жителей Абхазии ждет, как говорится, на чужом пиру похмелье, то есть только лишние житейские проблемы и неудобства.
В течение нескольких последующих месяцев тема «Сочи-2014» бурно обсуждалась в Абхазии в разговорах, в СМИ. Руки бизнесменов, как писала одна газета, сами тянулись к калькуляторам, и начинался азартный подсчет “барышей”, которые сможет дать вывоз из Абхазии щебня и других инертных материалов для олимпийских строек. Но другие люди тут же забили тревогу по поводу экологических опасностей из-за вывоза слишком большого их количества из русел наших рек. Прошла информация о планах возведения в Абхазии городка для олимпийских строителей, и тут же в газетах началось обсуждение: чем грозит Абхазии массовый заезд нескольких тысяч гастарбайтеров. Причем это было еще задолго до нынешних разговоров о том, чем может обернуться для нас свободная продажа недвижимости россиянам.
Потом олимпийская тема отошла в тень, но с новой силой дискуссии вспыхнули в прошлом году, в преддверии президентских выборов, когда руководством Абхазии были озвучены планы по передаче Абхазской железной дороги во временное управление ОАО «РЖД».
Многие сегодня высказывают мысль, что рядовые граждане Абхазии ничего экономически не выиграют от олимпийского строительства. Вывоз инертных материалов между тем идет. Недавно на сайте российской газеты «Гудок» мне встретилась информация в статье директора Ростовского филиала ОАО «Первая грузовая компания» Вадима Жукова о том, что только за минувший февраль из Абхазии должно было быть вывезено 400 вагонов песчано-гравийной смеси.
Понятно, что и здесь вездесущая политика вмешивается и расставляет все по-своему. Так, члены нынешней властной команды и ее сторонники уверяют, что выемка инертных материалов из русла реки Кодор, наоборот, принесет только пользу, ибо снимет проблему весенних разливов реки и затопления близлежащих сел. Что касается сухих карьеров, то тут и вовсе экологических проблем не будет. Оппозиционеры же, естественно, толкуют о грозящих опасностях.
* * * * * *
Вчера, говоря о неоднозначном отношении в Абхазии к грядущей Сочинской Олимпиаде, я остановился, главным образом, на экономическом и экологическом аспектах. Но есть и еще один аспект, который можно было бы назвать историко-этическим. Как раз в 2014 году исполняется 150 лет со времени окончания Русско-Кавказской войны, которая завершилась 21 мая 1864 года парадом царских войск в том самом горном урочище Губа-адвы, где спустя лет двадцать после этого возник поселок Красная Поляна, называемый сегодня сердцем будущей Олимпиады.
Как известно, плачевным итогом Русско-Кавказской войны XIX века для народов адыго-абхазской языковой группы стало их тотальное выселение в Османскую империю. Убыхи, которые населяли район нынешнего Сочи, вообще оказались стертыми с этнической карты мира. Близ нынешнего поселка Лазаревское осталось несколько сел причерноморских шапсугов, которые безуспешно пытались в последние годы добиться переименования Лазаревского района в Шапсугский. Район же нынешней Красной Поляны, как и все пространство между реками Псоу и Мзымта, по убеждению абхазских ученых, до последней трети XIX века заселяло западноабхазское сообщество садзов, называемых также джигетами. Обогатив русский язык словом «джигит», часть их полегла на поле брани, а часть влилась в нынешнюю абхазо-абазинскую и – шире – черкесскую диаспору в Турции. Впрочем, насколько я могу судить по известным мне публикациям, в республиках Северного Кавказа считают население, обитавшее на берегах Мзымты, убыхским. Но в любом случае этот спор носит уже академический характер. А вот спор об отношении к проведению Олимпийских Игр в тех местах – самый что ни на есть практический.
24 мая 2007 года, то есть еще за несколько месяцев до того, как Сочи был назван местом проведения Олимпиады, парламент Абхазии собрался, чтобы оперативно отреагировать на обращение состоявшейся за три дня до этого в Тбилиси научной конференции. В том обращении содержался протест против возможного проведения Игр в местах, «где лежат кости тысяч и тысяч горцев». Абхазские парламентарии высказали однозначную поддержку кандидатуре Сочи, охарактеризовав обращение как продиктованное сиюминутными политическими соображениями. В свою очередь, еще через несколько дней работающий в Тбилиси Верховный Совет Абхазской Автономной Республики – в изгнании – во главе с Темуром Мжавия откликнулся на заявление абхазского парламента своим возмущенным заявлением, где обвинял сухумских коллег в отказе от идеи кавказской солидарности.
В абхазской прессе по этому вопросу наблюдался разброс мнений. Были и высказывания, авторы которых считали кощунственным проведение Игр в местах, связанных с трагической историей горцев. Были и совпадавшие с официальной точкой зрения властей республики. Говорилось в них, в частности, о том, что мы, конечно, обязаны помнить о трагедии наших предков, но если следовать логике «тбилисских плакальщиков», то и в США нельзя было проводить ни одной Олимпиады, потому что когда-то там были истреблены миллионы индейцев, и в Мюнхене, потому что там когда-то зародился нацизм. А также с иронией напоминалось, что 150 лет назад, когда кавказскую солидарность действительно надо было проявить, предки нынешних “плакальщиков” воевали на стороне царизма и участвовали в параде 1864 года на Красной Поляне.
Но вот мнение, прозвучавшее в опубликованном на днях обращении Международной Черкесской Ассоциации президенту России Медведеву, с которым, думаю, невозможно не согласиться, вне зависимости от отношения к проведению Олимпиады в Сочи (а она уже так или иначе будет там проводиться). В тексте, подписанном президентом МЧА Ажаховым, говорится о поддержке Сочинской Олимпиады и в то же время выражается недоумение по поводу того, что российские структуры, ответственные за ее подготовку, полностью игнорируют историю и культуру коренного населения Причерноморья. Эта тема обходится во всех рекламных материалах.
Но тут, мне кажется, должны проявить активность и наши, адыгские и абхазские, политики, ученые, журналисты. Одна моя знакомая, пожилая абхазка, сухумчанка Циба Цвижба, давно озабочена идеей организовать поездку группы наших ученых на места строительства олимпийских объектов у Красной Поляны с целью уберечь там от уничтожения местные дольмены. Но пока ее идея не получила поддержки.
