На днях на сайте независимого информационного агентства «Аиашара» было размещено примерно сорокаминутное видеообращение Сухи Квициния. Это дядя 26-летнего сухумца Квициния Беслана Романовича, труп которого с признаками насильственной смерти, с огнестрельными ранениями в области головы, груди и живота, был обнаружен закопанным в лесном массиве у села Гуада Очамчырского района вечером 1 января.
Считается, что преступление связано с наркоторговлей. Как известно, это убийство стало начальным звеном цепи последующих жутких преступлений. Подозреваемый в нем и объявленный в розыск Жиба Роланд Капитонович, уроженец Гуады, 1983 года рождения, предположительно скрылся на территории Грузии. В ночь на 4 января в Гуаде был сожжен его дом и дома двух его родственников. А около семи вечера 6 января в Сухуме на территории Лечкопского кладбища, у места захоронения Беслана Квициния, был с особой жестокостью убит житель Гуады Роман Зурабович Жиба. Его облили бензином и подожгли, а когда он попытался бежать, застрелили.
И вот то самое видеообращение. Сухощавый немолодой человек сидит за столиком в домашней обстановке и на абхазском языке делится своим видением происходящих событий (правда, как и обычно многие абхазы, живущие в Абхазии, он время от времени вставляет в речь русские слова и фразы, а порой и вовсе переходит на русский язык). В текстовом вступлении к публикации видео от имени НИА «Аиашара» говорится, что в агентство с просьбой обнародовать его обратился представитель рода Квициния. И далее: «Следуя провозглашенным принципам отсутствия закрытых тем и свободы слова в нашей стране, агентство предоставило такую возможность. За достоверность обнародованной в обращении информации агентство «Аиашара» не несет ответственности». Кое-кто из моих знакомых тем не менее высказывал возмущение тем, что ИА пошло на эту публикацию. Я по этому поводу заметил, что «все течет, все изменяется». Это в советские времена было достаточно звонка партначальника в газету, чтобы «ненужная» публикация не увидела свет и все оставалось лишь слухами, теперь же плюс ко всему уже размыта грань между СМИ и информацией в соцсетях. Видеообращение Сухи Квициния в любом случае просмотрела бы масса интернет-пользователей. Кстати, за два дня это видео, выложенное на популярном сайте «Абхаз авто», набрало уже около девяти тысяч просмотров (очень большая цифра для маленькой Абхазии). Администраторы сайта, как они порой это делают, из опасения, что обсуждение публикации «выйдет из берегов», поместили после нее извещение – «комментарии отключены». Но комментаторы, как тоже не раз уже бывало, находили возможность поделиться мнениями о видео на других, соседних форумах.
Мое внимание, прежде всего, привлекли в этом обращении такие моменты. Вот что Суха рассказывает о том, как попытался отыскать следы Роланда (звоня «влиятельным людям» в Грузию) и уходил от преследования абхазских правоохранителей в Гальском районе:
«Я уже внаглую телефон беру и выхожу на эфир: шурину позвонил, брату позвонил… И там одного поймал – проезжал на машине. Я говорю: телефон возьми, Хурча, село, там следующая база, телефон где-нибудь положи на обочине и не выключай. Телефон отвезли, положили там. Они же фиксируют, где что… Все подались в Хурчу – ищут меня: границу, мол, перешел. В этот момент я мимо их же базы пешком… километров восемь… Сида-Мида, Баргеби… Сейчас вот вечером буквально приехал. Кое-как выполз на трассу, оттуда на машине…»
До чего дошел прогресс… До XXI века таких уловок еще не знали. Но больше всего комментариев вызвало, конечно, утверждение автора обращения, что в правоохранительных органах есть крышующие наркобизнес, которые не хотят, чтобы Роланд Жиба дал показания на эту тему:
«Они не заинтересованы – ни МВД, ни СГБ. Когда я говорю «МВД», пусть никто не думает на Аслана Кобахия или еще на какое персональное лицо. Есть какие-то работники… Я им тоже сказал, Аслану Кобахия и Раулю Зухба: «Я не знаю, но вся грязь, вся «крыша» здесь»… Они не хотят, чтобы я поймал убийцу, как вам объяснить… Я их сто раз попросил: «Не трогайте меня, не закрывайте дорогу!» И навряд ли кто-нибудь из них сделает, чтобы он сюда попал живым. Раз уж они начали блокировать, я буду говорить открыто. Он не то что носитель информации, он носитель ценной информации, знает всю цепочку».
Кстати, в понедельник правоохранителями на съемной квартире в Гудауте была задержана группа лиц, занимавшаяся путем так называемых закладок распространением наркотиков в Абхазии. Со слов одного из задержанных, каждый сверток с наркотическим веществом прятался в определенном месте, данные отправлялись заказчикам по интернету…
Кто-то из интернет-комментаторов предположил, что Суха называл и конкретные имена крышующих, но в публикации видео они были вырезаны. А кое-кто возмущался тем, что автор обращения, рассуждающий о морали, имеет самое непосредственное отношение к действиям «мстителей».
В обществе между тем продолжается активное обсуждение ситуации, возникшей в результате столкновения представителей двух многочисленных абхазских фамилий (квициниевцы вообще входят в тройку самых крупных из них). Высказываются, в частности, опасения, не приведет ли она к развитию кровной вражды между ними.
Как известно, кровная месть (или вендетта, от итальянского vendetta – мщение) – древнейший принцип, согласно которому лицо, совершившее убийство, либо кто-нибудь из членов его семьи (рода) обязательно подлежит смерти в порядке возмездия. Кровная месть чревата опасными последствиями – месть нередко становится еще более жестокой, чем предшествовавшее ей преступление, влечет за собой ответную «месть за месть» и в итоге выливается в долгие конфликты, порой приводящие к обескровливанию обеих враждующих групп. На Кавказе, и, в частности, в Абхазии, она была вроде бы искоренена в первые годы советской власти, когда против нее были предприняты активные меры правового и воспитательного характера. Но искоренена, как видим, не до конца. Обычай кровной мести, как говорят ученые, является элементом правовых систем, в которых государство либо не существует, либо не в состоянии обеспечить правопорядок (отсутствие монопольного права на насилие у государства). В такой ситуации за убийство семья жертвы наказывает семью преступника, чтобы восстановить семейную честь. И по сию пору случаи кровной мести встречаются на Ближнем Востоке, у некоторых кавказских народов, в южной Италии, Албании…
Не думаю, что в данном случае фамилия пойдет на фамилию. Недавно в одной компании довелось слышать рассуждения молодого парня по фамилии Ажиба (с Жиба это по сути та же самая фамилия), отнюдь не «ботаника», а вполне способного постоять за себя и других, который с негодованием говорил о тех «своих», с кого все это началось. И таких здравомыслящих людей в обеих фамилиях несомненное большинство. Но именно потому, что фамилии большие, никто не может дать гарантии, что какой-нибудь носитель или одной, или другой не «сорвется». Вот почему тут нужны усилия не только правоохранителей, но и всего общества, чтобы остановить «горячие головы». И вот где должна проявиться роль старейшин.
Не раз приходилось слышать в народе рассуждения о ситуации, благодаря которой первоначальное убийство получило огласку. Предполагаемого убийцу осуждают не только за это преступление, но и за то, что он втянул в дело своих близких родственников-сельчан, помогших ему захоронить тело. Что касается последних, один из которых погиб потом страшной смертью, то тут однозначного мнения обычно нет. С одной стороны, с точки зрения закона, они стали соучастниками преступления, укрывателями преступника, с другой – как было, полагают многие, не прийти на помощь брату, «попавшему в беду»?
Кстати, я сегодня перечитал известную новеллу (так был назван когда-то и весь сборник его новелл, впервые прочитанный мной в детстве) абхазского писателя Михаила Лакербай «Тот, кто убил лань». «В селе Лата жил охотник Керим Багапш», начинается она. И далее писатель рассказывает историю, происходившую, самое позднее, в XIX веке. Керим во время охоты в горах убил лань, но донести до дому не смог и в сумерках спрятал в попавшуюся по дороге яму, забросав ее ветками. Он решил переночевать у жившего неподалеку старого приятеля, а потом ему неожиданно пришла в голову мысль: «Интересно, верный ли мне друг Тамшуг? Что если испытать его? Ведь друзья познаются в беде...» Тамшуг, которому Керим сказал, что якобы убил в ссоре недруга и попросил помочь спрятать тело, отказался в итоге ему помогать, испугался. Как и второй друг. А вот брат, с которым Керим десять лет был во вражде, молча отправился ему на помощь. Так вот, с точки зрения повествователя (а Лакербай тут, если не ошибаюсь, пересказал услышанное еще в детстве от родственника-сказителя), положительный герой – это однозначно тот, кто готов стать «соучастником». Сейчас, как видим, восприятие у людей этой коллизии несколько поменялось. Учтем, впрочем, что Керим в любом случае не мог быть связан с наркоторговлей…
Подавляющее большинство осуждает и сожжение домов в Гуаде. Причем если обычай кровной мести уходит корнями в глубокое прошлое («око за око, зуб за зуб» – библейский принцип), то практика предания огню жилищ объектов мести распространилась после грузино-абхазской войны. Да, у нас нередко кивают на войну к месту и не к месту, но трудно спорить с тем, что она явно высвободила в сознании многих людей разрушительные силы. Сегодня в разговоре со знакомым сухумцем я вспомнил эпизод, когда в первые дни после войны двое поссорились из-за того, кто займет опустевший дом, в котором ныне располагается культурный центр «Абаза» в центре города. Дело закончилось тем, что один психанул и со словами «ни тебе, ни мне» сжег здание. Собеседник мой этого не знал, зато поведал мне, что такая же история приключилась тогда, как ему помнится, со зданием, расположенным напротив городской больницы.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
