Вопрос о единстве грузинской оппозиции снова стал актуальным после публикации «Бюллетеня Восточного Соседства», в которой аналитики утверждают, что победить «Грузинскую мечту» за год протестов не удалось в том числе из-за раздробленности оппозиции. Оппоненты власти утверждают, что готовы к консолидации, но не все.
В чем вина оппозиции?
«Почему «Грузинская мечта» не пала?», — так звучит главный вопрос, ответ на который в своей публикации ищет региональная аналитическая платформа «Бюллетень Восточного Соседства». В ней девять независимых аналитиков из Грузии, США и Европы оценили, как правящая партия удерживает власть, несмотря на спорные парламентские выборы и массовые демонстрации, которые продолжаются уже больше года.
Среди ключевых факторов названы профессионализм власти в построении авторитарной системы (карательные и институциональные ресурсы), слабая реакция международного сообщества (отсутствие эффективных санкций) и раздробленность оппозиции. Последнему уделяется наибольшее внимание.
Старший научный сотрудник Института Центральной Азии и Кавказа Джон ДиПирро отмечает, что «Грузинская мечта» (ГМ) пережила волну протестов конца 2024 года потому, что оппозиционные силы не смогли выстроить стратегию, согласовать шаги и превратить массовое недовольство в реальную угрозу власти. В это время, по его словам, партия власти успешно сочетала репрессивные меры с контролем над публичной повесткой.
«Протестное движение вошло в постэлекторальный период без единой стратегии по документированию предполагаемых фальсификаций, координации продолжительной мобилизации или разработке убедительной модели переходного управления. Это отсутствие руководства и четкого направления подорвало доверие общества и ограничило способность движения превращать недовольство в организованное политическое давление», — говорит эксперт.
Руководитель тбилисского аналитического центра Civic Idea, бывший министр обороны Грузии Тинатин Хидашели отмечает, что от грузинской оппозиции ожидали «смелых, неожиданных шагов, которые смогут застать правящую партию врасплох и вывести ее из равновесия». По ее словам, активисты и гражданское общество свою роль выполнили, а дальше дело было за партиями.
«Сопротивление таким переменам обязано быть политическим — его должны возглавлять, организовывать и поддерживать субъекты, обладающие легитимностью и способные бороться за власть, то есть политические партии. Следовало запустить простой план из трех этапов неизбежных изменений: чтобы люди, независимо от партийных предпочтений, потребовали перемен; затем поверили, что эти перемены возможны; и наконец, смогли определить тех, кто способен победить и управлять после победы. Запрос не изменения был огроным. Но политическое руководство не смогло преобразовать этот запрос в убедительную стратегию борьбы за власть», —считает Хидашели.
Первое, что сделала оппозиция после парламентских выборов 2024 года — признала голосование сфальсифицированным и бойкотировала парламент. Оппозиционные партии отказались от мандатов и аннулировали свои предвыборные списки, за исключением партии «Гахария — За Грузию», которая через год вернулась в парламент, чтобы «бороться с системой изнутри». Директор программы Американского совета по внешней политике в Центральной Азии и на Кавказе Лора Линдерман подчеркивает, что бойкот оппозицией парламента фактически «передал все институциональные рычаги режиму».
«Оппозиция продолжала ждать, что Вашингтон и Брюссель спасут ее, вместо того чтобы строить внутреннюю политическую силу. Тем временем неожиданно высокий экономический рост, подпитываемый российскими деньгами, уходящими от санкций, означал, что людям не приходилось сталкиваться с острой экономической нуждой. «Грузинская мечта» просто дождалась, пока протесты иссякнут», — говорит аналитик.
При этом ряд экспертов отмечает, что грузинская оппозиция, как и гражданское общество, действует в условиях серьезных ограничений: финансовые репрессии, заключения под стражу и запугивание. Напомним, многие лидеры, включая всех руководителей «Коалиции за перемены», члены «Единого национального движения», остаются в тюрьме. Партия власти также подала иск в конституционный суд о запрете ряда политических сил: «Единого национального движения», «Коалиции за перемены» и «Лело».
«Тем не менее, ключевые источники устойчивого преимущества Иванишвили кроются в системном контроле его режима над избирательным процессом и в постоянной слабости и раздробленности оппозиционных сил Грузии», — говорит бывший посол Грузии в Великобритании Георгий Бадридзе.
Оппозиционные политики Зураб Джапаридзе, Ника Мелия, Ника Гварамия находятся в тюрьме за неявку на заседание спорной следственной комиссии грузинского парламента. Лидер «Дроа» из «Коалиции за перемены» Элене Хоштария обвиняется в повреждении предвыборного баннера кандидата в мэры Тбилиси от «Грузинской мечты». В ноябре Генпрокуратура выдвинула новые обвинения лидерам оппозиции в саботаже и содействии вражеской деятельности иностранного государства. Некоторым из них грозит до 15 лет тюрьмы.
Из оценок независимых экспертов следует, что в борьбе с «Грузинской мечтой» массовые протесты не являются эффективной силой, пока отсутствует политическое руководство, способное «превратить эмоции в организованную стратегию», а общественные требования — в конкретный план изменения власти.
Едины в требованиях, разобщены в действиях
На протяжении всего года аналитики, активисты и сами политики говорили о необходимости объединения для победы над «Мечтой», однако фактически политические силы продолжали действовать вразнобой.
Результаты последних муниципальных выборов лишь подчеркнули раскол: восемь оппозиционных партий объявили бойкот, тогда как «Лело» и «Гахария — За Грузию» решили участвовать. Вскоре партия бывшего премьер-министра Георгия Гахария также стала единственной из крупных оппозиционных сил, кто в итоге вошел в парламент.
9 декабря во время судебного заседания заключенный политик и член «Единого национального движения» Леван Хабеишвили публично обратился к оппозиционерам с призывом «действовать здесь и сейчас». Он настаивал, что единство оппозиции существует уже хотя бы на уровне ключевых целей, а затяжные дискуссии на телеканалах о «единстве» лишь скрывают страх перед реальными шагами.
«Бессмысленно спорите о единстве — вы и так едины. Скажите, в чем ваши позиции расходятся? Требования — освобождение политзаключенных и смена власти через новые выборы. Даже те, кто ненавидят друг друга, едины в этом. Но все равно продолжаете говорить о единстве, потому что боитесь [действий]. <...> Завтра победим, вот послезавтра победим…», — заявил Хабеишвили во время своего судебного заседания, добавив, что оппозиции нужно «выводить на улицу как можно больше людей».
«Никому ваши разговоры не интересны», — сказал политик.
Слова Хабеишвили вызвали резкую реакцию в партии экс-премьера Георгия Гахария. Представители политической силы предложили «организатору 4 октября» прекратить подливать масла в огонь и заняться собственными обязанностями.
События 4 октября, известные как «мирная революция» или «мирное свержение власти» стали очередным водоразделом для оппозиционного блока: часть политиков считает события того дня стратегической ошибкой, требующей политической ответственности. В частности, представители партий «Федералисты» и «Гахария — За Грузию» открыто заявляют, что объединение невозможно без осмысления этих событий.
«Мы не рассматриваем никакого объединения и еще раз призываем те партии, на которых лежит наибольшая ответственность за политические процессы, взять на себя ответственность за то, что произошло 4 октября. Не только за 4 октября, но и за весь процесс бойкота до этого, который в итоге завершился провокацией мирного свержения», — заявил член партии «За Грузию» Гига Парулава.
Раскол проявляется не только в стратегических разногласиях, но и в риторике: публичные атаки внутри оппозиционного блока стали регулярной практикой. Так, приглашение журналисткой Ингой Григолия в эфир «ТВ Пирвели» представителя «Лело» Ираклия Купрадзе для обсуждения дальнейших действий оппозиции вызвало резкую критику со стороны лидера «Федералистов» Тамар Черголеишвили, назвавшей журналистку «продажной». Позже она написала в Facebook:
«Пока оппозиционное поле является ареной для холуев Хазарадзе и Саакашвили, они всегда будут проигрывать холуям Бидзины — и проиграет Грузия. Поэтому вы все, кто хотите победы над Бидзиной, должны мне помочь в вытеснении оппозиционных холуев. Не поможете? Ничего. Путь все равно будет неизменным — увеличится лишь время его прохождения. Потому что путь один! Дорога идет снизу вверх! И эту дорогу политики пройдут, если ими движет сила граждан, а не олигархов».
Все эти перипетии оставляют открытым вопрос: существует ли сегодня реальный ресурс для объединения? Большинство партий признают важность единства и выработки общей стратегии, однако обществу не объясняют, при каких условиях это возможно и какой может быть стратегия. Часть оппозиционеров также придерживается мнения, что сейчас «не время партий», и сопротивление должно строиться не на партийных структурах, а на участии граждан.
«Сегодня я вижу, что времени партий больше нет, потому что политического процесса нет. Перед нами время индивидуальной, личной борьбы, солидарности. Я не вижу смысла не то, что в единстве, а даже в обсуждениях. Однако, возможно, объединение сил было обязательным, но в конкретный момент и для конкретной политической задачи», — считает лидер партии «Для народа» Ана Долидзе.
В то же время часть политических сил считает единство необходимым, по крайней мере на уровне общей стратегии. Лидер партии «Лело» Ираклий Купрадзе подчеркнул, что их партия всегда готова обсуждать вопрос объединения с другими оппозиционными силами.
«Главное — единая стратегия, согласие в том, чтобы совместные шаги предпринимались и по отношению к нашим партнерам, и против Иванишвили. Я напомню вам и обществу: когда на местных выборах 2025 года оппозиция критиковала и необоснованно обвиняла «Лело», наша позиция была в том, чтобы не отвечать на эти обвинения. Основание и аргумент этого молчания были в том, что в будущем нам обязательно придется говорить об единстве и общей стратегии», — сказал Купрадзе.
«Коалиция за перемены» также выступает за консолидацию. Член политического объединения Ника Парулава напомнил, что оппозицию объединяют два ключевых требования — освобождение политзаключенных и новые свободные выборы.
«Это шанс вывести страну из этого ненормального, криминального состояния и вернуть ее в нормальное русло. Естественно, важно расширять круг вовлеченныхя, чтобы как можно больше представителей различных групп и просто граждан нашей страны участвовали в этом движении сопротивления, которое сегодня исторически важно для нашей страны», — сказал Парулава.
Единственной силой, последовательно выступающей против объединения с другими партиями, остается команда Георгия Гахария, заявляющая, что не будет находиться там, где есть «Национальное движение».
В грузинской политике наряду с запросом на единство оппозиции растет потребность в новых лицах и подходах. За последний год появились несколько общественно-политических движений, которые формально не являются партиями, но активно участвуют в политическом процессе. Не исключено, что вскоре они продолжат свое участие это уже в новом статусе. При этом, как отмечают некоторые представители гражданского общества, сегодня важнее не формальное объединение оппозиционных сил, а определение нового политического пути — того, который сможет увлечь и мобилизовать грузинское общество.
Форум