Чем привлекает террористическая организация «Исламское государство» молодых мусульман с Северного Кавказа? И есть ли среди примкнувших к ИГИЛ осетины? Эти и другие вопросы обсудили накануне во Владикавказе. Мероприятие прошло в рамках проекта «Студенческие евразийские интеллектуальные клубы».
Круглый стол во Владикавказе под названием «Отсутствие государственной стратегии в регионе – повод для поиска альтернатив и причина успешности вербовки в ИГИЛ» собрал экспертов и представителей духовенства, которые обсудили угрозы, исходящие от ИГИЛ. Писатель и журналист Наталья Макеева, представлявшая организаторов мероприятия, заявила, что «международная обстановка накаляется как в регионе, так и на евразийском пространстве»:
«ИГИЛ – это не традиционный ислам, а политический ислам. Тот факт, что в рядах этой организации оказываются пассионарные личности, – результат отсутствия идеологии в государстве и отсутствия государственной стратегии, в том числе и на Северном Кавказе. При этом кажется, что те цифры – от полутора до двух с половиной тысяч выходцев из России, воюющих в рядах ИГИЛ, – это ничтожно мало. Но человек, вооруженный идеологией и имеющий боевой опыт, на самом деле – страшное оружие. Для Осетии это тоже важно. Каждый из тех, кто останется жив и вернется в регион, станет очередным Хаттабом и будет нести дальше эту заразу».
Присутствовавший на мероприятии муфтий Северной Осетии Хаджи-Мурат Гацалов возразил Макеевой, потребовав разъяснений:
«Кого вы имеете в виду? Вам известны лица, воюющие на стороне ИГИЛ из Осетии? Назовите их тогда! Кого вы имеете в виду под людьми с боевым опытом, возвращающимися в Осетию?» – не унимался Гацалов.
По мнению муфтия, в Осетии «нет людей с боевым опытом, полученным в ИГИЛ». Он спросил у Макеевой, почему она не видит опасности в воюющих на стороне ДНР и ЛНР на Украине:
«Они не представляют опасность? Почему эти люди рассматриваются в разных юридических плоскостях, ведь вооруженному человеку не важно, где воевать», – возражал муфтий.
Макеева считает, что те, кто воюет в ДНР и ЛНР, в отличие от примкнувших к ИГИЛ, отстаивают российские интересы:
«Эти люди не представляют опасности для России, потому что они отстаивают наши интересы, интересы русского мира, и, более того, большинство из них уезжает обратно, возвращается в Донбасс. Речь совершено не о них. Представляют опасность те лица, которые возвращаются из ИГИЛ. Какая между ними разница? Огромная разница: одни представляют интересы русского мира, а другие представляют интересы политической исламской секты, представляющей угрозу человечеству».
Муфтий Северной Осетии Хаджи-Мурат Гацалов отметил, что молодые люди, введенные в заблуждение и по своей наивности примкнувшие к ИГИЛ, не смогут вернуться на родину, поскольку им запрещено покидать ряды радикальной организации. Отвечая на мой вопрос о деятельности муфтията по предотвращению оттока молодых людей на Ближний Восток, Гацалов пояснил, что усилий духовенства недостаточно и государство должно принимать в решении вопроса активное участие:
«Северная Осетия – единственная в стране республика, где Духовное управление мусульман приняло фетву о запрете выезда и участия на стороне ИГИЛ верующих мусульман из республики по идеологическим соображениям. И государство в лице всех систем и ветвей власти это не поддержало и умолчало (об этом). И СМИ тоже не сообщили об этом. И эта фетва до сих пор действует для мусульман Северной Осетии. И мы объяснили причины, по которым не следует ехать туда. Один из наших ребят, который трагически погиб в Северной Осетии (Расул Гамзатов – бывший имам владикавказской мечети), провел четкую академическую работу: он расписал, что такое радикализация, причины радикализации, профилактика радикализации. Но я не увидел заинтересованности государства. По окончании Рамадана мы проведем конференцию, где обсудим проблемы, связанные с ИГИЛ. Интересуются только правоохранительные органы, а где остальные институты власти, почему они не занимаются проблемами идеологии?»
Наталья Макеева поддержала Гацалова, отметив, что «у нас в России идеология запрещена Конституцией, и это главная проблема».
