Хорошее правительство временным не назовут. Через пару недель после укрупнения министерств и кадровых перестановок парламент утвердит его заново. Грузинские чиновники напряжены, они гадают на кофейной гуще не только в переносном смысле и почти готовы проводить спиритические сеансы, взывая к безмолвным теням прежних министров и их первых заместителей.
Структурно исполнительная власть – это Франкенштейн, которого кромсали на куски и сшивали вновь, исходя из сиюминутной конъюнктуры. Например, в ноябре прошлого года расчленили Министерство охраны окружающей среды и природных ресурсов. Лакомую «ресурсную часть» присоединили к Министерству экономики; тогда же оно поглотило и Минэнергетики. Целых полгода его руководитель Дмитрий Кумсишвили мог чувствовать себя экономическим падишахом. Но теперь у него появился повод вспомнить первую заповедь Бидзины Иванишвили: «Аз есмь Олигарх твой, да не будет у тебя других олигархов пред лицом моим». Охрану окружающей среды тем временем доверили Минсельхозу, и вскоре система контроля стала выглядеть как пароход «Титаник» в ночь на 15 апреля 1912 года. И, наконец, новый премьер предложил назначить омбудсмена по вопросам экологии.
«Компенсаторной» следует считать и его идею об учреждении совещательного органа, координирующего политику в области национальной безопасности. В 2014 году трения между президентом и премьером привели к появлению двух конкурирующих Совбезов, а в ходе конституционной реформы «Грузинская мечта» решила упразднить оба. Профильные НПО взвыли, как сирены ПВО; не прошло и полгода, и руководство страны обвело развалины часовни тяжелым похмельным взглядом.
Министерства укрупняли не раз, но это никогда не приводило к сокращению прожорливой армии чиновников. И даже если расходы на ее содержание уменьшат, роль бюрократии в жизни государства и общества, скорее всего, останется прежней – у правящей элиты нет причин менять привычный порядок вещей. Так что пока можно говорить лишь о частичной оптимизации.
В последнее время пропагандистская машина правящей партии исподволь создавала Георгию Квирикашвили имидж «премьера банкиров», вероятно, для того, чтобы позволить Мамуке Бахтадзе предстать перед электоратом в роли защитника вдов, сирот, бюджетников и безнадежных неплательщиков, покровителя малого и среднего бизнеса. Он намеревается списать часть налоговых задолженностей, внедрить автоматизированную систему возврата излишков НДС, освободить от его уплаты производителей лекарств и молочных продуктов, снизить в пять раз подоходный налог для малого бизнеса, а также создать специальные судебные палаты, которые будут рассматривать связанные с предпринимательством дела в ускоренном порядке.
Особое значение Бахтадзе придает реформе системы кредитования – сотни тысяч людей лишены возможности начать свое дело и пытаются погасить старые долги за счет новых, примерно так, как это делали грузинские дворяне на закате своей эпохи, создавая своеобразный стиль жизни с весьма причудливой этикой.
Не исключено, что инстинкт самосохранения настоятельно рекомендует властям ограничить аппетиты банкиров, для того чтобы вывести низы из состояния «подсознательного мятежа» и постоянной готовности к смене режима. Поэтому в данный момент новый премьер немного напоминает Родиона Раскольникова, который решил прочесть старухе-процентщице лекцию о благе самоограничения. Впрочем, бывалые люди полагают, что без топора не обойдется.
Его оппоненты не остались в долгу – они активно распространяют в соцсетях информацию о том, что 36-летний премьер вычеркнул из своей официальной биографии упоминание о работе в девелоперской компании «Центр Поинт» (точнее – в ее «дочках»). С учетом количества лишившихся жилья и сбережений грузин, ее деятельность можно сравнить разве что с ордынским нашествием.
К сожалению, значительная часть граждан считает экономический блок правительства, да и саму экономику, неким изолированным анклавом и не видит связи между проблемами бизнеса и недоразвитым самоуправлением или патологическим состоянием правоохранительных органов. В то время как они, по сути, являются инструментами контроля и принуждения, с их помощью неофеодальная элита правит обществом, вроде бы живущим в условиях капитализма и демократии. Никакого экономического прорыва без уничтожения ее привилегий не будет, тем более что объективных предпосылок для него почти нет. Мамука Бахтадзе рискует завершить свою работу в правительстве репликой Алексея Косыгина: «Все рухнуло... реформы попали в руки людей, которые их вообще не хотят».
Наблюдая как Бахтадзе, будто из цветных кубиков, собирает новые министерства, важно не забыть о том, как правительство Грузии будет устроено на самом деле. Фактическим премьером останется Бидзина Иванишвили. Он, по всей вероятности, сохранит прямой контроль над министрами внутренних дел и юстиции, главой Службы госбезопасности и руководителями нескольких малозаметных, но ключевых звеньев в экономическом блоке. Это касается и Минобороны, но Иванишвили, подобно обоим предшественникам, не разбирается в армейской специфике и, кажется, хочет, чтобы надежные люди просто избавили его от проблем на данном направлении. А в том случае, если его прямой вассал Давид Сергеенко сохранит свой пост, Министерство здравоохранения останется особым доменом с управляющим подотчетным лично Иванишвили.
Мамука Бахтадзе – первый премьер «Грузинской мечты», которому не придется одновременно управлять партией. На него и формируемую им (возможно, при участии сына правителя Уты Иванишвили) команду ляжет ответственность за работу экономического блока. Пропаганда, вероятно, будет изображать ее содружеством целеустремленных реформаторов, эдаких «чикагских мальчиков» (речь о чилийских экономистах, а не о подручных Аль Капоне – по крайней мере, пока).
Раньше некоторые министерства, например, образования или инфраструктуры, являлись переходящим призом в борьбе влиятельных группировок, но после укрупнения они, скорее всего, выпадут из списка оспариваемых. Постоянная борьба за расширение сфер влияния между Каладзе, Кумсишвили и (в меру сил) Квирикашвили, а в отдельных случаях и силовиками, порождала дестабилизирующие систему импульсы. Нынешняя перестройка, по всей видимости, приведет к упрощению управления для Иванишвили и к обострению противоречий между его архонтами, поскольку число «кормушек», к которым они (теоретически) могут прорваться, сократится.
Бахтадзе стартует с меньшим кредитом доверия, чем Квирикашвили, и для него важно получить положительные отклики быстро, до того, как в саду «стеклянного дворца» Иванишвили закукует кукушка, неумолимо отсчитывая месяцы пребывания премьера на посту. Прежние фавориты продержались два и два с половиной года – если бы букмекеры в перерывах между матчами мундиаля принимали ставки на то, что Бахтадзе их превзойдет, кое-кто, возможно, рискнул бы. Бидзина Иванишвили долго и целенаправленно вел его к этой должности, вероятно, не для того, чтобы прогнать при первых признаках кризиса. Впрочем, большинство грузинских экспертов даже не пытаются предугадать, как Иванишвили поведет себя в 2020-м, когда страна вступит в период сильнейшей предвыборной турбулентности, и просто отмечает, что молодой человек в кресле премьер-министра кажется послушным и, в отличие от предшественника, достаточно смышленым для того, чтобы не возбудить подозрений правителя.
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции
