Accessibility links

Югоосетинская неделя: подследственного отпустили, инвестпрограмму одобрили, «единоосов» скомпрометировали


На этой неделе Мириан Джиоев, друг бывшего министра связи и массовых коммуникаций Георгия Кабисова, арестованный вместе с ним, освобожден Генпрокуратурой Южной Осетии под подписку о невыезде. Такое впечатление, будто это такая демонстрация того, что следствие отказывается рассматривать Джиоева как главного фигуранта дела. Наверное, это справедливо. Судя по комментариям бывших сослуживцев, Мириан Джиоев в этой истории эдакий зицпредседатель Фунт, на которого оформлялись все незаконные сделки и который, в случае чего, должен был сесть один за всех. Теперь, похоже, следствие демонстрирует, что отказывается принимать его в качестве козла отпущения.

Вот что мне интересно в этой истории. За Георгия Кабисова затупились все три экс-президента и еще куча всякого народа, а за бедного Мириана Джиоева никто не заступился, кроме его бывшего сослуживца Дмитрия Ивако. Почему так? Откуда такой дифференцированный подход?

И чего этих бывших отцов республики так взволновало? Сколько народу за эти годы несправедливо пересажали – и ничего... И откуда у них такая терпимость к коррупции? Даже не терпимость, а сочувствие, дескать, с кем не бывает...

Скачать

Вот бывший премьер Вадим Бровцев и те, кто приехал с ним пилить российскую помощь, – негодяи, обокравшие многострадальную республику и ее народ, в то время как местные «распиловщики» такого отторжения не вызывают – они, можно сказать, жертвы обстоятельств...

Хотя на самом деле все наоборот. Представьте: Россия. Большая страна с агрессивным населением, народу много, и всем на всех наплевать. Но в Цхинвале дело другое, здесь маленькое общество, которое плечом к плечу двадцать лет противостояло большой беде, вместе выживало. Здесь как бы все свои, а воровать у своих – это не подвиг, это крысятничество. Казалось бы, и отношение к местным коррупционерам должно быть соответствующее. Но нет. Случилось удивительное, именно «крысы» стали героями послевоенного времени – не учителя, не врачи и уж, тем более, не защитники отечества (они уже никому не нужны, никому не интересны). Понятно, что экс-президенты уступили уговорам, но случилось так, что именно под этим манифестом они и поставили свои подписи.

С другой стороны, хочу за них заступиться. В республике пока мало кто верит в прозрачность намерений новой власти. Мало кто верит, что мы наблюдаем торжество закона, а не передел собственности в пользу новоприбывших в дом правительства. Хотя и доказательств обратному не видно. В этом смысле югоосетинское общество пребывает в режиме ожидания. А до тех пор, пока ситуация не прояснится, экс-президенты решили предупредить возможной кризис, как следствие передела собственности. Получается так.

13 декабря в Цхинвале на 18-м заседании межправительственной комиссии по социально-экономическому сотрудничеству между Российской Федерацией и Южной Осетией подвели итоги инвестпрограммы за 2015-17 годы и утвердили новую – на следующие два года.

По информации пресс-службы правительства Южной Осетии заместитель председателя правительства РФ Александр Хлопонин похвалил югоосетинских коллег за успешное выполнение инвестиционной программы на 2015-2017 годы. По его словам, из 117 запланированных в рамках программы объектов были приняты в эксплуатацию 105 общим объемом более 7 миллиардов рублей. В тот же день стороны утвердили инвестпрограмму на 2018-2019 годы – в нее вошло 51 мероприятие на общую сумму 4 миллиарда 100 миллионов рублей.

Из них, по словам Александра Хлопонина, 40 – это объекты инфраструктуры, 10 – переходящие. Еще один миллиард рублей предусмотрен на софинансирование инвестиционных проектов, то есть на привлечение внебюджетных инвестиций. «Это задача серьезная и амбициозная, надеемся, что мы с ней справимся», – сказал Александр Хлопонин.

Не самый затратный, но, пожалуй, один из самых интересных пунктов – это создание кадрового резерва республики. В принципе, по словам начальника Управления по внутренней политике при президенте Южной Осетии Мурата Ванеева, это образовательный проект, который призван подтянуть квалификацию управленческих кадров до необходимого уровня.

Проблема в том, говорит Мурат Ванеев, что 20 лет после развала СССР Южная Осетия жила в условиях конфликта и изоляции. Многие образованные люди, специалисты в самых разных областях покинули республику в поисках лучшей жизни. Те, кто остался, не росли профессионально из-за того, что в этом не было необходимости: они обеспечивали весьма скудный государственный сервис и узкий перечень вопросов, по которым Южная Осетия контактировала с северным соседом. И если до недавнего времени недостатки управленцев нивелировались, что называется, невеликими делами государства, то за последние пять лет, когда началось интенсивное взаимодействие между российскими и югоосетинскими ведомствами, это последствие конфликта проявились в полной мере. Тогда и возникла потребность в повышении квалификации кадров, говорит Мурат Ванеев:

«Речь шла о том, что после признания увеличились требования к нашей системе – экономической, правовой, какой угодно, потому что полноценное взаимодействие с российской стороной могло осуществляться только тогда, когда наша законодательная база, скажем так, достаточно объемная, без пробелов, когда правоприменительная практика также на достаточно высоком уровне, когда каждое подразделение правительства знает свою работу и может выстраивать ее в зависимости от поставленных целей. Поэтому возникла необходимость не только в повышении квалификации действующих кадров, но и создании кадрового резерва. Ничего нового мы не придумали. Будут какие-то промежуточные тесты, те, кого зачислят, будут проходить специальное обучение. Т.е это не просто список, из которого отбираются кадры, – это динамичный процесс».

Пока неясно, чем это закончится. Станет этот резерв некой точкой роста или просто очередным набором мероприятий, после которого ничего не изменится, кроме потраченных денег.

Но само признание проблемы, желание избавиться от провинциализма заслуживает уважения. Провинциализм – не как географическое понятие, но как ощущение своей непоправимой второсортности (не помню, кто это сказал).

Вчера коллегия Верховного суда Южной Осетии оставила без удовлетворения кассационную жалобу гражданской активистки из Ленингора Тамары Меаракишвили на решение Ленингорского районного суда от 20 октября.

Напомню: в районном суде она безуспешно пыталась доказать, что прокуратура Ленингорского района незаконно возбудила против нее уголовное дело по обвинению в клевете на политическую партию «Единая Осетия».

Свою позицию Тамара мотивировала тем, что по закону партия не может быть оклеветана, это преступление можно совершить лишь в отношении физических лиц.

Клеветой заявители – члены ленингорского регионального отделения «Единой Осетии» во главе с председателем Спартаком Дрияевым посчитали фрагмент из интервью «Эха Кавказа», в котором Тамара сказала, что после победы Анатолия Бибилова на выборах президента партийцы партии-победителя примериваются к хлебным местам.

При этом она не назвала партию – в тексте нет словосочетания «Единая Осетия», не называла она и фамилий этих партийцев. Судьи обратили на это внимание и спросили у следователя Ленингорской районной прокуратуры Алана Бязрова, чем он руководствовался, когда возбуждал уголовное дело.

Послушайте фрагмент судебного заседания (с сокращениями), в котором следователь Алан Бязров отвечает на вопросы судьи:

«Судья: Каким образом вы признали их потерпевшими (заявителей о клевете – прим. «Эха Кавказа»)? Я просто читаю выдержки из интервью и фамилии Дрияева не нашла.

Алан Бязров: Мы исходим из ситуации, что можно говорить о человеке конкретно, не называя его имени.

Судья: Соответственно, объектом клеветы может быть только физическое лицо.

Алан Бязров: Если вы обратите внимание, там сказано «партийцы» регионального отделения.

Судья: Но они не перечисляются?

Алан Бязров: Они все известны – это четыре человека. Кроме того, мы поддерживаем позицию Спартака Дрияева только в том случае, что он обращался в больницу и воспринял все на свой счет».

По сути, следователь Бязров сделал сенсационное заявление, что численность ленингорского регионального отделения «Единая Осетия» составляет всего четыре человека, хотя по новому закону о партиях, который, кстати, лоббировала «Единая Осетия», в региональном отделении их должно быть минимум 50.

Давайте теперь отмотаем историю назад. Спартак Дрияев то ли прочитал на «Эхе Кавказа» нечто, показавшееся ему обидным, то ли нашел повод, чтобы отличиться и показать, какой он ревнивый партиец, и он затеял уголовное преследование портив Тамары.

И что в итоге? Он скомпрометировал партию так, как не снилось и ее врагам. Выглядело со стороны это так, будто по отмашке партии власти прокурорские гнобили Тамару, издевалась над ее семьей. А теперь еще и следователь Дрияев запустил свой камень в партию власти.

Вот, например, как после этого заявления в суде, будет выглядеть министр юстиции Залина Лалиева. Она с принципиальным видом и сталью в голосе распекала целый месяц партии за нарушения действующего законодательства, и даже три или две из них отдала под суд, а вот о таких очевидных нарушениях партии власти промолчала.

Это я к чему? Да к тому, что глупые друзья обходятся дороже, чем умные враги. А коль уж без глупых никуда, – то хотя бы присматривайте за ними. Ведь можно было одернуть и обнулить эту дурацкую тему с уголовным преследованием Тамары в самом начале, когда она только наворачивалась.

Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия

  • 16x9 Image

    Мурат Гукемухов

    В 1988 году окончил Ставропольский политехнический институт, по специальности
    инженер-строитель.

    В разные годы был корреспондентом ИА Regnum, сотрудничал с издательским домом «КоммерсантЪ» и ​Institute for War and Peace Reporting (IWPR).

XS
SM
MD
LG