Во вторник под председательством судьи Наны Гагиевой состоялось второе заседание коллегии Верховного суда по делу о покушении на министра внутренних дел Игоря Наниева 17 августа в Цхинвале на улице 8 июня около 22 часов.
По официальной версии, неизвестный якобы произвел три выстрела из пистолета Макарова по служебной «Ниве» министра с расстояния 25 метров. Стрелял практически вслепую, потому что стекла у машины затемненные. Из трех выстрелов – два промаха, одна пуля застряла в стойке у порога противоположной от министра двери.
Жители воевавшего города усомнились в подлинности этой истории. Судя по обсуждениям в соцсетях, аргументов у сомневающихся было два. Первый – это орудие преступления. В городе, где хватает стрелкового оружия и где люди умеют с ним обращаться, никто не стал бы использовать «Макаров» для стрельбы со значительного расстояния по проезжающему автомобилю. Аргумент номер два – низкий уровень доверия к власти, дескать, эти соврут и глазом не моргнут.
Расследование этого дела получило широкий резонанс и вызвало политический кризис, который не преодолен до сих пор. Президент Бибилов на следующий день после покушения сделал специальное заявление, будто за этим преступлением стоит оппозиция, слившаяся с криминалом, и взял расследование под личный контроль.
Вскоре после этого заявления оперативно-следственная группа похитила трех жителей Цхинвала и на протяжении последующих пяти суток под пытками заставляла их дать признательные показания. В результате один из обвиняемых – 28-летний Инал Джабиев – скончался, не выдержав причиненных ему мучений, второй подозреваемый Николай Цховребов был госпитализирован в больницу – от пыток у него отнялись ноги. Цховребов, как и Джабиев, свою вину не признал. Об участи третьего подозреваемого – Герсана Кулумбегова – до сих пор было мало что известно. Поначалу его тоже пытали, требовали сознаться в покушении, но потом вдруг перевели в статус свидетеля. По Цхинвалу ходили слухи, будто все из-за того, что он приходится родственником Анатолию Бибилову.
Во вторник Герсана Кулумбегова вызвали в суд в качестве свидетеля обвинения, но по факту получилось наоборот. Он рассказал суду, что следователи предложили ему подписать заранее составленные от его имени показания, включая даже маршрут, по которому он катался на своем авто перед покушением на министра Наниева с друзьями: Джабиевым, Цховребовым и жительницей Владикавказа Марией Звездиной.
Говорит вдова Инала Джабиева Оксана Сотиева, она представляет его на этом заседании:
«Сегодня он был шокирован некоторыми показаниями, которые якобы давал на предварительном следствии, потому что он их слышал впервые. По его словам, он подписывал их не глядя, потому как для него было невыносимо то, что с ним вытворяли. Судья спросил его, почему он не заявил о давлении во время проверки показаний на месте, где присутствовал адвокат Кулумбегова. На это свидетель ответил, что ему пригрозили: если он не будет себя вести как нужно следствию, с ним вытворят вещи похуже, чем раньше. Сами понимаете, не каждый человек может вынести такие страшные побои».
Генеральная прокуратура Южной Осетии вынесла постановление о прекращении уголовного преследования в отношении обвиняемого Инала Джабиева в связи с его смертью, но Оксана Сотиева настояла, чтобы ее супруга судили посмертно. Она намерена доказывать его невиновность в суде. Поэтому подсудимых двое – Николай Цховребов и Инал Джабиев. Как представитель обвиняемой стороны, Оксана Джабиева задала Герсану Кулумбегову вопрос: к каким показаниям его пытались склонить:
«После убийства мужа по городу ходили слухи, будто их пытались заставить дать показания против некоторых депутатов как заказчиков покушения. Я спросила Кулумбегова, было ли такое, чтобы их принуждали оговорить себя как исполнителей, назвать заказчиков? Он ответил, что его спрашивали про Алана Гаглоева. Причастен ли он к этому покушению и какую роль он в этом играет? По словам свидетеля, это было, когда его привозили из ИВС в криминальную милицию якобы для допроса, а на самом деле, чтобы избивать.
– О каком Алане Гаглоеве вы говорите?
– О председателе партии «Ныхас», экс-кандидате в президенты Южной Осетии».
На судебном заседании присутствовали три депутата парламента РЮО: Джамбулат Медоев, Гарри Мулдаров и Давид Санакоев.
По словам депутата, эти показания Герсана Кулумбегова многое объясняют и в то же время вызывают еще больше вопросов – и к следствию, и к политическому руководству республики:
«Главное в этом заседании – Кулумбегов заявил, что следствие пыталось выставить Алана Гаглоева заказчиком покушения. Возникают вопросы: кто это придумал? Для чего? Такое впечатление, что затевалось масштабное уголовное преследование оппозиции. Оппозицию пытались выставить террористами или изобразить попытку госпереворота. Смерть Джабиева эти планы поломала, но в то же время отрезала следствию возможность снять обвинения в покушении на министра – слишком далеко все зашло. Поэтому мы сейчас наблюдаем такие странные выводы следствия, особенно в части мотивов преступления».
Показания Герсана Кулумбегова произвели эффект разорвавшейся бомбы, в осетинском сегменте соцсетей всю неделю обсуждают его заявление о принуждениях следователей. Приведу некоторые из мнений пользователей сети.
- Пользователь Аделина Валиева: «… в результате – погубленная жизнь молодого человека, отца троих детей и сломанные судьбы двоих парней, выживших после этих нечеловеческих истязаний. И все ради чего? Ради удержания власти любым способом, обвинив в покушении оппозицию, коим Наниев нужен как прошлогодний снег».
- Пользователь Роберт Робсон: «Надеюсь, в скором времени эти опереточные клоуны в генеральских мундирах сполна ответят за свои преступления перед республикой и ее народом по закону или по справедливости...»
Все указывает на то, что с парнями случилось самое ужасное, что может случиться с жителями страны, где и права человека не соблюдаются, и у власть предержащих нет этических ограничений, – они оказались в ненужном месте в ненужное время. Подвернулись под руку, оказались удобной жертвой.
56 обысков, проведенных силовиками по горячим следам после так называемого покушения, говорят о том, что никакой версии у следствия не было, никакого внятного плана действий. Только демонстрация бурной деятельности.
То, что случилось с парнями, – это такая лотерея, которая завтра может выпасть любому. А значит, это преступление касается каждого, потому что завтра каждый может оказаться на их месте.
* * *
В среду парламент Южной Осетии провалил голосование закона об амнистии заключенных.
На заседании парламента этот вопрос рассматривался одним из последних, рассказал «Эху Кавказа» депутат Давид Санакоев, парламентариям предложили проголосовать за два варианта законопроекта, ни один из которых не прошел:
«Вопрос по амнистии вынесли в таком виде: было два проекта постановления. Первый проект, без изменений, который разработал комитет по законодательству, законности и местному самоуправлению, и второй проект, в который группа депутатов внесла изменения. Они были внесены туда, чтобы под амнистию могли попасть заключенные по незначительным статьям, ниже средней тяжести – те, которые воевали, те, которые имеют государственные награды. Мы также проработали вопрос с прокуратурой, которая сделала свои замечания, мы эти замечания учли. И оба проекта были вынесены сегодня на сессию. Во время голосования один из проектов должен был набрать 18 голосов, то есть большинство. Но ни один из проектов большинства голосов не набрал. Это означает, что вопрос не прошел, что опять в ближайшее время амнистии не будет. Тут главным фактором, раздражающим власть и провластные партии, была фигура Георгия Кабисова».
О чем, собственно, речь.
Амнистию ждали больше года. Инициаторы сначала хотели приурочить ее к 75-летию Победы, потом к 29-годовщине принятия Акта о провозглашении независимости. Главной причиной задержки был спор, должна ли попасть под амнистию 174-я статья (легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных другими лицами преступным путем). Пропрезидентская часть парламента выступала категорически против.
Единственный заключенный, отбывающий наказание по этой статье, – экс-министр связи Георгий Кабисов. Его злоключения начались вскоре после прихода к власти Анатолия Бибилова. Судя по рассказам цхинвальцев, они никогда не испытывали друг к другу симпатий, когда один из них стал президентом, у другого начались неприятности.
Расследование уголовного дела в отношении Кабисова более напоминало средневековую расправу, чем объективное расследование. Подследственного целый год продержали в подвальном помещении без окон и санитарных удобств. На суде следствие продемонстрировало нулевые результаты: ни потерпевшей стороны, ни событие преступления.
В итоге суд инкриминировал Георгию Кабисову, как члену совета директоров «Мегафон – Южная Осетия», те средства, которые компания направляла на развитие сети, хотя могла бы, по версии следствия, направить их на выплату дивидендов в бюджет республики. Георгий Кабисов получил восемь лет.
В республике, наверное, нет таких, кто бы сомневался, что Кабисова посадили по личному указанию Бибилова. Если такие и были, то их убедил сам президент. Например, когда отказал в совместной просьбе всех его предшественников на посту президента помиловать сидельца. Или когда отклонил коллективное ходатайство кавалеров ордена Уацамонга о помиловании Кабисова.
Еще одно подтверждение, что тюремщиком Георгия Кабисова является лично президент: его не выпустили по УДО. Статья не тяжелая, Кабисов отец малолетних детей, кавалер высшей награды – ордена Уацамонга – иными словами, имел все шансы на освобождение после отбытия половины срока. Не выпилили… Накануне рассмотрения УДО в суде в тюрьме нашли замурованный в стену роутер и бездоказательно приписали нарушение Кабисову.
Еще одно окно возможностей, которое открылось не только для него, но и для всех сидельцев, – это 75-летине Победы. Круглая дата подсказала депутатам возможность провести амнистию, тем более что в этом предприятии законодательная инициатива за парламентом. Но партия власти поставила условие – амнистия без Кабисова, хотя на самом деле «Единая Осетия» (читай, Анатолий Бибилов) вообще не хотела никакой амнистии, ни с Кабисовым, ни без него.
На это указывает хотя бы последовательность рассмотрения проектов закона во время сессии. Сначала на голосование поставили проект амнистии, под которую Георгий Кабисов не попадает. Сочувствующие сидельцу депутаты проголосовали «против», а партия власти – «за». Никто не набрал необходимого количества голосов.
Абсолютно ожидаемый результат.
Затем поставили на голосование проект, по которому Кабисов попадает под амнистию. Теперь уже сочувствующие проголосовали «за», а пропрезидентские – «против», но с тем же результатом – никто не набирал необходимых 18 голосов. И таким образом оба проекта приказали жить до следующей памятной даты.
А вот если бы проекты голосовали в обратной последовательности, то все могло сложиться иначе. После того, как «с Кабисовым» уже не получилось, сочувствующие ему депутаты проголосовали бы за любую амнистию, и тогда вариант «без Кабисова» вполне мог набрать необходимые 18 голосов.
Депутат Гарри Мулдаров, по все видимости, эту разводку разгадал и предложил сначала рассмотреть второй проект, но депутаты от партии власти выступили против, мол, давайте голосовать, как предложено.
Эта история важна для понимания правящего режима. Предчувствие, что никакой амнистии не будет, появилось за день до сессии, когда была опубликована новость о помиловании президентом Бибиловым двух осужденных – один из них был осужден за кражу, другой за разбой, оба отсидели меньше года. Это был как бы такой сигнал – никаких амнистий, только помилования президента.
Почему так, – вполне понятно. Помилование – это персональная услуга президента не сидельцам, но просителям. Такую услугу надо заслужить, отработать или хотя бы принять на себя некоторые обязательства. Или это знак особого расположения к просителю, что также является для последнего обязывающим обстоятельством. В то время как амнистия – это взять и выпустить всех на волю просто так, причем даже не за спасибо, потому что спасибо в данном случае достанется не президенту, а депутатам парламента, да и то в основном оппозиционным – тем, кто ее инициировал.
Какой от этого прок?
Поэтому еще раз для тех, кто не понял: никакой амнистии, только помилование.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
